Описаны основные характеристики занятости в неформальном секторе РФ, её масштабы, динамика, состав работающих, социально-экономические последствия.
Ч. 1. Волгоград: Волгоградское научное издательство, 2010.
Сборник включает статьи участников международной научно-практической конференции «Экономика и управление: проблемы и перспективы развития», прошедшей 15-16 ноября 2010 г. в г. Волгограде на базе Регионального центра социально-экономических и политических исследований «Общественное содействие». Статьи посвящены актуальным вопросам экономической, управленческой теории и практики, изучаемыми учеными из разных стран - участниц конференции.
Титова Е. В. Вестник экономической интеграции. 2010. № 11 (31). С. 72-79.
Рассмотрены проблемы достижения конкурентного преимущества работника на рынке труда, методы оценки конкурентоспособности работника, вопросы их трудоустройства и адаптации в условиях развития инновационного производства.
Польдин О. В. , Мокеева М. Б. В кн.: Гендерные аспекты в образовании и на рынке труда. Н. Новгород: Стимул-СТ, 2010. С. 6-21.
Рассмотрены ключевые показатели гендерной статистики рынка труда в различных странах, которые отражают различия и неравенство в положении женщин и мужчин.
Приведенные данные позволяют провести систематическую оценку гендерных проблем и проявлений неравенства между женщинами и мужчинами.
The modernization of Russian society and the transition to a market economy has changed the nature of the problems of social development and employment in different regions of Russia. Regional differences are generated by various factors. Some of these are the result of economic activity, including the free market and free competition. Others are tied in with a series of cultural and ethnic problems, such as some groups being drawn more towards a European culture, while others are drawn to the Asiatic culture. This may help or hinder the regions ability to cope with the modernization of Russia. This is a presentation of the results of a study on work and welfare in Russia, that began in December 1994. The study covers many topics such as poverty, employment or lack of, education, gender, and food consumption, in three areas of Russia: Moscow, St Petersburg and Voronezh.
Гаспаришвили А. Т. , Смоленцева А. Ю. Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Социология. 2012. № 2. С. 56-64.
Статья основана на результатах социологического исследования трудовых мигрантов из Центральной Азии в Москве и Московском регионе. Одним из ключевых вопросов исследования являлась оценка степени адаптированности мигрантов к жизни в столице. Этот вопрос в статье рассматривается как с точки зрения экспертов по проблемам трудовой миграции, так и самих трудовых мигрантов.
В статье рассмотрены факторы, влияющие на выбор незарегистрированной формы занятости. Эмпирические оценки выполнены с помощью бинарных моделей для пространственной и панельной структуры данных Российского Мониторинга Экономического положения и Здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE) для периода с 1998 по 2007 гг. Подтверждено предположение, что для большинства участников российского рынка труда незарегистрированная занятость являлась вынужденной формой трудоустройства.
Using the Russian Longitudinal Monitoring Survey data, the paper examines Russian workers" fear of unemployment under different economic and labour market conditions during the last 15 years. We employ two alternative measures for this fear. The first one looks at the workers’ fear of losing their current jobs, while the second deals with the fear of not finding relevant re-employment in case of displacement. In order to get the best possible measurement of unemployment for those local and social environments where our respondents live and work, we design unemployment rates for narrowly defined regional and demographic (peer) groups. Estimating ordered probit models for both fear measures, and controlling for various worker and job characteristics, we do not find significant causal effects of unemployment on these fears in most of our specifications. These results are robust to exclusion of potentially endogenous variables; they hold for different periods, subsamples, and levels of job security. Moreover, our simulations show that even a large increase in the unemployment rate has little impact on conditional probabilities of expressing a strong or weak fear of unemployment. These results suggest that the high level and persistence of fear of unemployment in Russia may be caused by non-economic factors.
В книге рассмотрены теоретико-методологические основы изучения социального взаимодействия на рынке труда, определены особенности социальных ролей кадровых агентств в процессе взаимодействия с работодателем по вопросам найма персонала, а также предложено несколько подходов к определению социальных функций кадровых агентств на рынке труда. Кроме того, выявлены основные факторы, оказывающие влияние на результативность данного социального взаимодействия и предложена система коэффициентов для оценки этой результативности.
Под редакцией: А. Киселев Кн. 4. Краснодар: АНО «Центр социально-политических исследований «Премьер», 2012.
В монографии предпринята попытка проанализировать актуальные проблемы современного экономического потенциала и перспективы экономического развития России и странах СНГ.
Адресуется экономистам, социологам, специалистам в области социально-гуманитарных наук.
Трунин П. В. , Дробышевский С. М. , Евдокимова Т. В. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2012.
Целью работы является сравнение режимов денежно-кредитной политики с точки зрения уязвимости экономики использующих их стран к кризисам. Работа состоит из двух частей. Первая часть содержит обзор литературы, где представлены результаты исследований, рассматривающие подверженность кризисам экономик, применяющих такие режимы денежно-кредитной политики, как таргетирование валютного курса, классическое и модифицированное инфляционное таргетирование. Также приводятся оценки эффективности накопления валютных резервов в качестве инструмента предотвращения или смягчения кризисов. Во второй части работы - эмпирической - описаны методология и результаты сравнения адаптационных способностей экономик, полученные на основе анализа динамики ключевых макроэкономических показателей в докризисный и посткризисный периоды в странах, сгруппированных по режимам денежно-кредитной политики. Кроме того, представлены оценки подверженности экономик кризисам на основе расчета частот наступления кризисов при различных режимах.
Хинина Н. С. Казанская наука. 2010. № 4. С. 103-109.
Одним из главных индикаторов успешности деятельности компании является увеличение ее стоимости. В статье рассмотрены традиционные модели оценки стоимости компании, приведены доказательства некорректности их использования в условиях функционирования постиндустриальной экономики и предложена новая методика, основанная на оценке интеллектуального потенциала компании как основного ресурса создания ее стоимости
Данная работа посвящена критическому анализу института минимальной заработной платы в странах с развитой рыночной и переходной экономикой, а также в некоторых развивающихся странах. Рассматриваются институциональные особенности минимальной оплаты труда в отдельных странах: процедура установления, региональные особенности, роль профсоюзов. В специальном разделе анализируется динамика абсолютного и относительного размера МЗП, выявляются те общественные группы, которые выигрывают и проигрывают от пересмотра минимальной оплаты. Особое внимание уделено воздействию института МЗП на рынок труда. Автор рассматривает механизм трансляции повышения минимальной оплаты труда на динамику занятости и безработицы, приводит результаты эмпирических исследований. Опыт многих стран свидетельствует, что «скачкообразное» повышение МЗП приводит к стагнации и даже сокращению занятости, в первую очередь среди социально не защищенных слоев. Особенно негативный эффект фиксируется для компаний с высокой долей трудовых издержек и широким применением неквалифицированного труда, т.е. прежде всего для малого предпринимательства и предприятий аграрного сектора. Один из выводов работы состоит в том, что увеличение МЗП не является эффективным средством решения проблемы бедности, так как большинство ее получателей сосредоточены в домохозяйствах со средним и выше среднего уровнем дохода.
Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.
Под науч. редакцией: А. Михайлов Вып. 14. М.: Социологический факультет МГУ, 2012.
Статьи данного сборника написаны на основе докладов, сделанных в 2011 г. на социологическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова на заседании XIV Междисциплинарного ежегодного научного семинара "Математическое моделирование социальных процессов" им. Героя Социалистического труда академика А.А. Самарского.
Издание предназначено для научных сотрудников, преподавателей, учащихся вузов и научных учреждений РАН, интересующихся проблемами, разработкой и внедрением методологии математического моделирования социальных процессов.
М.Н. Муханова
ЗАНЯТОСТЬ СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ
В НЕФОРМАЛЬНОМ СЕКТОРЕ
Муханова Мария Николаевна - кандидат социологических наук,
старший научный сотрудник Института социологии РАН.
Российская экономика вступила в период падения цен на нефть, а финансовые санкции заставляют государство минимизировать риски, исходящие от рынков, которые невозможно контролировать. Теперь уже рост экономики, по мнению специалистов, во многом определяется развитием сельского хозяйства. Оно, в свою очередь, зависит от качества человеческого капитала, состояния трудовых ресурсов. Экономическая стагнация 2013 г., резкие социально-экономические изменения второй половины 2014 г. и кризис в 2015 г. актуализировали проблему неформальной занятости в сельском хозяйстве и АПК в целом. Поэтому важно проследить состояние рынка труда на селе, оценить масштабы и особенности неформального сектора в АПК, перспективы развития занятости селян.
Для работников неформального сектора характерны нацеленность на выживание, а не на накопление капитала; их трудовые права не защищены, обычно отсутствует договор с работодателем. Переход к рынку, в частности в аграрном секторе, сопровождался у нас ростом безработицы, бедности, появлением разных форм самозанятости сельского населения.
В России занятые в неформальном секторе определяются статистикой как «лица, которые в течение обследуемого периода были заняты, по меньшей мере, в одной из производственных единиц неформального сектора независимо от статуса занятости и от того, являлась ли данная работа для них основной или дополнительной. В качестве критерия определения единиц неформального сектора принят критерий отсутствия государственной регистрации в качестве юридического лица» . В нашем обследовании измерение занятости в неформальном секторе структурируется по следующим признакам: 1) работающие на предприятии индивидуального предпринима-
теля, семейном предприятии; 2) в фермерских хозяйствах (ФХ), главы которых зарегистрированы в качестве индивидуальных предпринимателей без образования юридического лица; 3) предприниматель без образования юридического лица (ПБОЮЛ); 4) по найму у индивидуальных предпринимателей; 5) на индивидуальной основе; 6) работающие в собственном домашнем хозяйстве по производству продукции .
Таким образом, структуры неформального сектора на рынке труда отличают следующие признаки: включенность в рыночную систему социально-трудовых отношений в качестве работодателя, наемного работника и самозанятого; получение дохода от нанимателя или потребителя услуг; рабочие места в неформальном секторе устанавливаются на основе устной договоренности, сопряженной с нарушением трудовых и социальных гарантий.
Концентрация и уровень занятости сельского населения в производственных отраслях служат основой изменений в социальной структуре села. Внутри нее наблюдаются существенные различия между социальными группами по образованию, условиям найма, профессиональной занятости, доходам. Изменения численности занятых по видам экономической деятельности обусловливают структурную мобильность - перемещение в отраслях АПК.
Трансформация социальной структуры и рынка труда обусловливают непостоянство, нелинейный характер не только занятости, но и повседневной жизни крестьян, социокультурные и ценностные изменения в их сознании и образе жизни. По словам З. Баумана, «неопределенность наших дней является могущественной индивидуализирующей силой... она разделяет, вместо того, чтобы объединять. В условиях, когда занятость становится краткосрочной, лишается четких перспектив, остается мало шансов для укоренения и укрепления взаимной лояльности и солидарности» . Таким образом, процесс индивидуализации разрывает старые связи внутри сельских локальных сообществ, порождает новые модели отношений, основанные на распаде старой коллективной идентичности.
Анализ занятости сельского населения в неформальном секторе основан на данных Росстата. «Комплексное наблюдение условий жизни населения» -первое обследование домохозяйств и их членов, проведенное Росстатом в 2011 и 2014 гг. во всех субъектах РФ. В 2011 г. методом интервью опрошены 5763 селян с 16 лет и более, проживающих в 2835 сельских домохозяйствах. В 2014 г. сельская выборка была увеличена и составила 34 596 селян, проживающих в 17 820 сельских домохозяйствах, в 85 субъектах в девяти федеральных округах, в том числе Крымском ФО1. В качестве вспомогательного
1. http://www.gks.ru/free_doc/new_site/KOUZ14/survey0/index.html - Массивы с результатами обследования Росстат выставил на сайт в конце января 2016 г. Данные для вторичного анализа обработаны автором на SPSS.
материала для анализа было использовано обследование домохозяйств «Выборочное наблюдение доходов населения и участия в социальных программах», проведенное Росстатом в 2012, 2014 гг. в 83 регионах страны во всех административно-федеральных округах. В 2012 г. в обследовании участвовали 5800 индивидов от 16 лет, проживающих в 2754 сельских домохозяйствах. В 2014 г. сельская выборка увеличилась и составила 32 753 респондентов от 16 лет, проживающих в 13 248 домохозяйствах2. Было также использовано ежеквартальное «Обследование населения по проблемам занятости» 20052014 гг.3
Социально-территориальное неравенство в российском обществе характеризуется тем, что жизненно важные для общества ресурсы распределены неравномерно, их потоки сосредоточиваются в столицах и крупных городах. Российские сельские поселения в большинстве своем не являются местом прохождения финансовых и производственных потоков. Производственная локализация и замкнутость сельских поселений часто приводит к экономической отсталости. Даже когда в сельском поселении находится крупное транснациональное или российское предприятие, например агрохолдинг, это не означает, что селяне будут востребованными на этом рынке труда. Одно из проявлений неравенства состоит в том, что в разных частях пространства существуют различные шансы превращения ресурсов в капитал .
Отраслеваязанятость работников
неформального сектора
Отраслевая занятость работников неформального сектора неоднородна. В сельском хозяйстве неформальный сектор представлен самозанятыми селянами, у которых основное место работы в личном подсобном хозяйстве (ЛПХ) и крестьянско-фермерском хозяйстве (КФХ).
Домохозяйства, занимающиеся производством сельхозпродукции на базе ЛПХ, делятся на два типа: производящие продукцию для собственного конечного потребления и для реализации полностью или частично. Последние являются основным видом занятых в неформальном секторе. Органами статистики они учитываются как экономически занятые, хотя большинство из них не имеют статуса индивидуального предпринимателя. По мере роста доходов и изменения состава населения их число сокращается. По данным
2. http://www.gks.ru/free_doc/new_site/USP/survey0/index.ktml - Массивы с результатами данного обследования Росстат выставил полностью на сайт в феврале 2016 г. Данные обработаны автором с помощью статистической программы SPSS.
3. http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/ catalog/doc_1140097038766
Росстата, в 2014 г. по сравнению с 2009 г. сократилась численность товарных ЛПХ - на 14%, потребительских - на 21%. В среднем товарные ЛПХ составляют около 20-22%.
В постсоветский период эта форма хозяйствования стала условием выживания и основным видом занятости для большинства сельского населения. В социальной структуре современной сельской России в ЛПХ самозанятые составляют большую социальную группу, более трети от всех занятых.
Хотя удельный вес ЛПХ сокращается, тем не менее в 2014 г. на него приходилось 41,4% производства продукции сельского хозяйства. В фермерских хозяйствах уровень производства продукции составил 10%. Таким образом, в совокупности сектор малых форм хозяйствования обеспечивает более 50% объема производства валовой продукции сельского хозяйства .
Другая группа, занятая в неформальном секторе, - фермерские хозяйства, количество которых составляет более 216 тыс. единиц.
Однако численность фермерских хозяйств в стране ежегодно снижается. На начало 2014 г. по сравнению с 2012 г. их количество сократилось более чем на четверть (27,6%) . Возможно, в сфере производства сельхозпродукции сохранятся лишь самые сильные из них. Специалисты отмечают, что деньги, выделяемые на сельское хозяйство, в том числе на импортозамеще-ние, идут в банки и крупные корпорации, т.е. 20 сельскохозяйственных олигархов получают 95% господдержки. Остальные 5% кое-как делят между собой более 52 тыс. сельхозорганизаций (бывшие колхозы и совхозы), 27 тыс. микропредприятий, а также КФХ. В этой ситуации особенно сложно фермерам, поэтому они не выдерживают конкуренции и вынуждены уходить, в основном в ЛПХ . Гранты, выделяемые правительством фермерам, настолько незначительны, что вряд ли на них можно развивать хозяйство .
Другая важнейшая проблема для фермеров - это земля. Она находится в частной собственности хозяев, которые в трудные времена скупили земельные паи за бесценок у крестьян и сдают их фермерам в аренду. Они могут в любой момент отказать в аренде земли, уже обработанной фермером, или продать ее. По этой причине в Краснодарском крае, например, в одном из сельских муниципальных образований можно наблюдать десятки заброшенных ферм . Остроту вопроса показали августовские события - акции кубанских фермеров, пытавшихся привлечь внимание Москвы к фактам захвата земли и коррупции. Между тем министр сельского хозяйства А. Ткачев не увидел нарушений в решении земельного вопроса на Кубани: «Все документы подтверждают правомерность передачи земель фермеров агрохолдингам» .
Таким образом, слабость законодательных норм, регулирующих землепользование и решение других проблем (например, погектарных субсидий), служат основным тормозом для развития фермерских хозяйств.
С каждым годом растет численность селян, занятых несельскохозяйственной деятельностью. Доля сельского населения занятого в неформальном секторе в 2010 г. по сравнению с 2008 г. снизилась, но с 2012 г. стала увеличиваться (табл. 1). В сельском хозяйстве работает половина (48%) занятых в неформальном секторе, составляя большинство, хотя с 2006 г. их стало меньше почти на 20%. Зато растет занятость селян в несельскохозяйственных отраслях - торговле, ремонте авто- и мототранспортных средств, бытовых изделий, в строительстве, транспорте и связи.
Таблица 1
ЗАНЯТОЕ СЕЛЬСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ В НЕФОРМАЛЬНОМ СЕКТОРЕ ПО ВИДАМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (ОТРАСЛЯМ) 2006-2014 гг., в тыс. человек, %
Отрасли 2006 2008 2010 2012 2013 2014
Всего, тыс. человек неформального сектора 5475 5478 4793 5345 5376 5412
Итого, % 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0
Сельское хозяйство, охота, лесное 67,6 56,5 57,3 53,3 50,8 48,6
хозяйство и рыболовство
Обрабатывающие производства 5,8 7,2 7,0 7,3 7,6 7,3
Строительство 4,2 8,2 7,7 8,3 9,0 9,9
Оптовая и розничная торговля;
ремонт авто- и мототранспортных средств, бытовых изделий 16,6 19,5 18,4 20,5 20,5 20,9
Транспорт и связь 2,4 4,1 4,3 4,8 5,4 5,9
Образование, здравоохранение 0,4 0,4 0,7 0,7 0,9 0,9
Другие отрасли 3,0 4,1 4,6 5,0 5,6 6,5
Источник Росстат: Обследование населения по проблемам занятости, 2006-2014 гг. Другие отрасли: добыча полезных ископаемых; производство и распределение электричества, газа и воды; гостиницы и рестораны; финансовая деятельность и др.
Сопоставление занятости селян по отраслям в формальном и неформальном секторах в 2012 и 2014 гг. (табл. 2) показывает, что в сельском хозяйстве высокий уровень занятости демонстрируют работники неформального сектора по сравнению с формальным. Правда, численность первых значительно снизилась по сравнению с предыдущим периодом, и только каждый пятый работает в сельском хозяйстве. Причиной, возможно, стал их отток в формальный сектор или миграция.
Таблица 2
ОТРАСЛЕВАЯ ЗАНЯТОСТЬ СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ПО СЕКТОРАМ АПК, в %
Отрасли агропромышленного комплекса Вид сектора занятости на основной работе
Занятые в формальном секторе Занятые в неформальном секторе
2012 2014 2012 2014
Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, рыболовство 15,1 14,5 33,0 22,0
Производство, включая энергетику 15,7 17,0 8,8 11,8
Строительство 6,1 5,8 7,1 16,1
Торговля, ремонт, гостиницы и рестораны, транспорт и связь 17,3 14,2 41,8 40,4
Финансовая деятельность, операции с недвижимым имуществом 5,4 6,1 5,8 4,9
Государственное управление и обеспечение военной безопасности 11,2 9,8 - 0,2
Образование 15,6 18,2 - 0,4
Здравоохранение и предоставление социальных услуг 9,7 10,6 - 0,6
Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг 3,6 3,8 2,4 2,8
Прочая деятельность 0,2 - 1,0 0,8
Всего ответивших 2509 100,0 10 015 100,0 294 100,0 2576 100,0
Источник Росстат: «Выборочное наблюдение доходов населения и участия в социальных программах», 2012, 2014 гг.
В несельскохозяйственных отраслях неформального сектора доля занятых в сфере обслуживания, торговле, транспорте, связи втрое превышает долю занятых в формальном секторе. Более чем вдвое по сравнению с предыдущим периодом увеличилась доля работников строительства. В целом же доля сельского населения, занятого в сельском хозяйстве, в общей численности занятых селян ежегодно сокращается. В 2014 г. они составляли 20,9% по сравнению с 24,2% в 2009 г. .
Если рассматривать занятых в неформальном секторе по федеральным округам, то традиционно этот показатель был существенно выше в СевероКавказском, Южном, Поволжском, Сибирском, Северо-Западном округах. В 2014 г. по сравнению с 2012 г. их численность заметно сократилась, особенно в ЮФО, СЗФО, СибФО. Зато в СКФО неформальная занятость увеличилась на 10,7%. Высокий уровень занятости сельского населения в неформальном секторе демонстрирует Крымский федеральный округ (40%).
Доля сельского населения в РФ в среднем составляет 27%, в том числе в СКФО (50%), ЮФО (37,1), ПФО (22,3) и Крымском ФО (58%), которые состоят из регионов с традиционно развитым сельским хозяйством и сильным производственным аграрным потенциалом.
На развитие неформального сектора влияет региональная безработица. Наиболее высок ее уровень в СКФО - 14,3%, СФО - 10,3, ДФО - 11,0, ЮФО - 8,2%. По-прежнему весьма высок уровень безработицы в Республике Ингушетия (46,3%), Чечне (26,1), Тыве (29,7%) . По всей вероятности, фактическая численность безработных выше, так как политика и условия регистрации в Центрах занятости состоит в том, чтобы побудить самих безработных самостоятельно искать работу, назначив им минимальное пособие .
Очевидно, сравнительно высокий уровень занятости сельского населения в неформальном секторе, особенно среди молодежи, можно объяснить трансляцией социальных издержек из формального сектора в неформальный.
Занятость сельского населения
в структурах неформального сектора
Распределение работающих селян в структуре неформального сектора (табл. 3) показывает, что в 2014 г. наемными работниками были около 70% всех занятых. По сравнению с 2011 г. значительно сократилась численность занятых на предприятиях индивидуального предпринимателя, семейном предприятии. Внутри этой группы большинство занятых (77,5%) работают в качестве наемных работников за зарплату и вознаграждение. В фермерском хозяйстве доля наемных работников составила 75%, в сфере предпринимательской деятельности без образования юридического лица - 28%.
Таблица 3
ЗАНЯТОСТЬ СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ НА ОСНОВНОЙ РАБОТЕ В СТРУКТУРАХ НЕФОРМАЛЬНОГО СЕКТОРА, в %
Занятые в структурах неформального сектора 2011 2014
На предприятии индивидуального предпринимателя, семейном предприятии 40,3 30,0
В фермерском хозяйстве 9,2 8,2
В сфере предпринимательской деятельности без образования юридического лица 5,9 6,0
По найму у индивидуальных предпринимателей 30,4 39,0
На индивидуальной основе 10,3 13,0
В собственном домохозяйстве по производству товаров, продукции 3,9 3,8
Всего ответивших 727 4285
Итого 100,0 100,0
Источник Росстат: «Комплексное наблюдение условий жизни...», 2011, 2014 гг.
Сопоставление показателей занятости по условиям найма демонстрирует, что в формальном секторе практически каждый работник принят на постоянную работу (92,0%), а в неформальном секторе - только каждый второй (48,6%). На основе устной договоренности без оформления гражданско-правового договора работали более трети работников неформального сектора (36%), в формальном - всего лишь единицы. Если рассмотреть условия найма по профессиональной структуре, то большинство в неформальном секторе работает на основе устной договоренности, без оформления, а значит без каких-либо социальных гарантий - квалифицированные работники - 41,5%, неквалифицированные рабочие - 38, работники сферы обслуживания - 16%.
Большинство работающих в неформальном секторе (58,3-70,5%) работают не по специальности. В формальном секторе таких работников насчитывается половина (48%). Фермеры (91,5%) или работники по найму у индивидуальных предпринимателей (86,5%) не получали специальной профессиональной подготовки для выполнения нынешней работы. Только половина работающих в неформальном секторе имеют навыки или квалификацию для выполнения более сложной работы.
Изменения, произошедшие в сфере образования в 1990-х годах, привели к резкому снижению численности учащихся профессиональных училищ, приобретающих высокую квалификацию. Среди работников неформального сектора только каждый десятый (10,7%) имеет высшее образование, что в 2 раза ниже чем в формальном секторе (24,0%). Каждый третий из них имеет начальное профессиональное образование, каждый четвертый - среднее общее или среднее профессиональное образование. Сравнительно невысокий уровень образования работников неформального сектора не обеспечивает им достаточно безопасных условий труда. Поэтому большинство из них характеризуют свою работу как тяжелую и средней тяжести (76%), более половины (55%) - как опасную, связанную с нервным напряжением и воздействием вредных производственных факторов. Четверть работников неформального сектора ищут подходящую работу с хорошей зарплатой продолжительностью 35 час. в неделю. При этом они понимают, что такую работу найти сложно.
Межсекторное сопоставление возрастных показателей занятых не обнаруживает значительных различий. Доля молодежи (16-29 лет) в неформальном секторе выше (19,4%), чем в формальном (15,3%). Каждый второй занятый в обоих секторах принадлежит к средней возрастной категории (30-49 лет). Зато селян старшей возрастной группы (50 лет и более) больше в формальном секторе (35,8%), чем в неформальном (29,2%).
По гендерному составу более половины занятых в неформальном секторе мужчины (64%), доля женщин составляет примерно треть (36%.) В формальном секторе они, соответственно, составляют 48 и 52%. Высокая доля мужчин, занятых в неформальном секторе, обусловлена тем, что большинство из
них квалифицированные и неквалифицированные рабочие. Женщины в основном работают в бюджетных организациях - в образовании, здравоохранении, этим и объясняется высокий уровень их занятости в формальном секторе.
Анализ данных показывает, что большинство занятых селян в неформальном и формальном секторах проживают в населенных пунктах с численностью 1001-5000 человек (42,5%), четверть - с численностью более 5 тыс. человек (25,0), треть работников живут в селах с численностью 2011000 человек (32%). Сложившийся сельский рынок труда с низкой зарплатой и высоким уровнем сельской безработицы - 12,1% (по РФ - 5,8%), ограниченностью территориальных ресурсов обусловливает маятниковое передвижение. Поэтому более трети работников неформального и формального секторов имеют работу не по месту жительства, а с временным пребыванием в другом населенном пункте. Регулярно, почти ежедневно, используют муниципальный или коммерческий транспорт в равной доле (по 42%) работники обоих секторов. Большинство занятых в неформальном (84%) и формальном (74%) секторах добираются до работы на собственном автомобиле.
Социально-профессиональная структура занятых
в неформальном секторе
Для анализа внутригруппового профессионального распределения был использован Общероссийский классификатор занятий ОК 010-2014 (МСКЗ-08), разработанный Министерством труда и социальной защиты РФ.
В 2014 г. модальными профессиональными группами в неформальном секторе являлись квалифицированные (23,1%) и неквалифицированные рабочие (23,7%). Если рассмотреть внутригрупповое распределение квалифицированных рабочих, то большинство из них в основном представители строительных специальностей (9,7%) - каменщики, кровельщики, плиточники, штукатуры-маляры, сварщики, электрики, плотники, а также работники различных промышленных предприятий - швеи, пекари и пр.
Квалифицированные сельскохозяйственные рабочие (6,0%) представлены в основном фермерами различных профилей, полеводами, овощеводами и товаропроизводителями личных подсобных хозяйств.
Неквалифицированные рабочие в основном заняты как разнорабочие на строительных объектах (3,0%) и на сельскохозяйственных работах (6,0%) -это грузчики, сборщики овощей, фруктов, а также представители простых профессий (домашняя и гостиничная прислуга, уборщики и др.).
Следующая крупная профессиональная группа в неформальном секторе -работники торговли и сферы обслуживания. В групповом распределении значительной долей представлены работники мелкой розничной торговли -уличные торговцы, продавцы палаток и рынков (11,7%), продавцы магазинов
(3,2), работники общественного питания (2,8) и бытового обслуживания (2,2%).
Профессиональная группа машинистов установок и машин в основном представлена водителями автотранспорта и операторами подвижной техники. В этой группе основную долю составляют водители легковых автомобилей, такси (9,2%), водители грузового автотранспорта (3,5), водители тракторов, комбайнов, уборочных машин (2,5%).
Профессионалы с высшим образованием в неформальном секторе составляют 6,0%, их доля существенно выросла по сравнению с 2011 г. Значительную часть в этой группе составляют бухгалтеры, экономисты, инженеры, механики, агрономы, ветеринары, врачи различных профилей, учителя, юристы, программисты, священники.
В структуре специалистов со средним специальным образованием (5,0%) доминируют работники бухгалтерии, кассиры банков, электрики, механики, операторы различного оборудования, мастера (бригадиры) промышленных предприятий, экспедиторы, медработники, фармацевты, воспитатели, работники спорта и фитнес-клубов, сферы культуры, офис-менеджеры, служащие церкви.
В структуре органов управления всех уровней неформального сектора (3,6%) доминирует группа директоров небольших предприятий оптовой и розничной торговли, общепита (1,6%); в формальном секторе их значительно меньше. Следующие по численности - директора организаций досуга, директора небольших предприятий сельского хозяйства, руководители отделов на предприятиях строительства, обрабатывающей промышленности.
Степень удовлетворенности работой и зарплатой
в неформальном секторе
В условиях, когда работа носит временный характер, она становится низкооплачиваемой. «Трудовая жизнь, - говоря словами З. Баумана, - насыщается неопределенностью» . Результаты исследования свидетельствуют, что половина работников неформального сектора обеспокоены ненадежностью работы.
Более половины занятых в обоих секторах не удовлетворены зарплатой. Среднемесячная номинальная зарплата работника неформального сектора составила около 10 тыс. руб., медиана - 8700 руб., 50% из них имели зарплату ниже уровня медианы. Это меньшее, чем у работника в формальном секторе: соответственно - 15 311 руб., медиана - 12 500 руб. Средний и медианный уровень зарплаты работника неформального сектора практически находятся на уровне прожиточного минимума работающего, который составил в 2014 г. - 8885 руб. . По данным Росстата, средняя зарплата селянина
в 2014 г. составляла 17 724 руб. Это почти в 2 раза ниже средней зарплаты по экономике в целом (32 495 руб.) . Показатели средней зарплаты и ее медианный уровень у работников двух секторов далеки от среднего показателя как по отрасли, так и по экономике, т.е. доходы подавляющего большинства населения смещены в область очень низких зарплат.
За последние десять лет объем финансирования аграрной отрасли из федерального бюджета увеличился в 12,5 раза и составил 1325 млрд руб. . Однако это практически не отражается на ключевом показателе -рентабельности аграрного производства. По мнению экспертов, дело прежде всего в диспаритете цен на промышленную и сельскохозяйственную продукцию, которая изымается из результатов крестьянского труда и зарплата почти вдвое занижается по сравнению со средней по экономике .
Удовлетворенность другими сторонами работы у работников неформального сектора также ниже, чем у работников формального сектора. Показатели соотносятся следующим образом: удовлетворенность выполняемыми обязанностями, соответственно, 67 и 77%, условиями труда - 60 и 71%, режимом работы - 72 и 83,4%, моральное удовлетворение - 61 и 69%, профессиональное удовлетворение - 55 и 64%.
Материальное и финансовое положение домохозяйств
в неформальном секторе
В 2010 г. произошел резкий рост доли выплат государства в доходах россиян: 30%-ное повышение пенсий с последующей индексацией на фоне гораздо более медленного роста зарплат на несколько лет обеспечило доходам населения высокую зависимость от бюджета. С 2014 г. регионы, столкнувшись с серьезными проблемами, начали сокращать социальные выплаты или прекращать их индексацию. При этом наблюдаются различия в оплате труда по регионам .
Рассмотрим средние совокупные доходы домохозяйств. Каждое десятое домохозяйство в неформальном секторе имеет доходы в среднем за месяц до 7,5 тыс. руб. В формальном секторе они в 2 раза меньше (4,5%). В равной доле в двух секторах треть домохозяйств имели доходы 22,5-27,5 тыс. руб. Если в формальном секторе 40,7% домохозяйств имели совокупный ежемесячный доход более 35 тыс. руб., то в неформальном секторе - 32,0%.
Анализ данных показывает, что самые низкие доходы - до 7500 руб. -наблюдались в каждом пятом домохозяйстве, занимающемся производством продукции, в каждом шестом - у фермеров, в каждом десятом - у работающих по найму у физических лиц. Это не покрывает даже прожиточного минимума на работника (8885 руб.). В России под официальное определение бедности подпадает население с доходами ниже прожиточного минимума.
Более половины домохозяйств имели доходы до 17 500 руб., т.е. всего лишь до двух прожиточных минимумов.
Материальное положение домохозяйств работников неформального сектора показывает, что многих из них можно отнести к бедным слоям населения (см. табл. 4).
Таблица 4
ОЦЕНКИ УРОВНЯ МАТЕРИАЛЬНОГО ПОЛОЖЕНИЯ СЕЛЬСКИХ ДОМОХОЗЯЙСТВ ПО СЕКТОРАМ, в %
Оценки материального положения Формальный сектор Неформальный сектор
2011 2014 2011 2014
Доходов не хватает даже на еду 5,6 3,7 5,7 3,0
На еду денег хватает, но покупать одежду и оплачивать ЖКХ затруднительно 37,2 31,9 35,1 33,5
Денег хватает на еду и одежду, но не можем себе позволить товары длительного пользования 40,9 44,5 45,0 45,0
Можем себе позволить покупать еду, одежду, необходимые товары длительного пользования, но не можем -автомобиль 11,4 11,7 8,8 11,0
Квартиру, дачу 3,0 5,0 2,4 5,0
Средств достаточно, чтобы купить все, что считаем нужным 2,0 3,1 3,1 2,5
Итого домохозяйств 1045 8415 422 1921
К. Харт писал о неформальной активности как возможности для бедняков заработать вне регулируемой системы официального найма.
При существующих статистических методах учета занятость в неформальном секторе экономики не является неформальной занятостью. В России на основе методики Госкомстата, утвержденной в октябре 2001 г., неформальный сектор включает в себя три категории работников:
ПБОЮЛ (предприниматели без образования юридического лица);
Занятых по найму у физических лиц;
Работающих индивидуально, включая производство на дому для реализации.
Подчеркнем, что неформальная занятость имеет место как внутри, так и вне неформальных предприятий. Другими словами, неформальная экономика должна рассматриваться не только с точки зрения характера предприятий (не регулируются государством), но и с точки зрения характера найма (не защищены трудовым правом). Это приводит к формуле :
Неформальная занятость = Неформальные предприниматели, преимущественно самозанятые и семейный бизнес + Бесконтрактный наем на формальных и неформальных предприятиях.
Соотношение этих слагаемых в развивающихся странах – 60 и 40%.
Неудивительно, что под сегментацией неформальной экономики с точки зрения характера работы понимается исключительно сегментация видов неформальной занятости: 1) неформальные работодатели; 2) семейный бизнес и самозанятые; 3) наемные работники неформальных предприятий; 4) периферийные наемные работники формальных предприятий (временные, частично занятые и пр.); 5) надомные работники; 6) неоплачиваемая домашняя занятость.
Новые формы организации бизнеса позволяют формальным фирмам расширять зону неформального найма. Это достигается следующим образом:
В рамках «стоимостных цепей» (субконтрактных отношений) фирма объявляет, что с остальными звеньями цепи у нее лишь коммерческие отношения, и они не лежат в области трудовых отношений этой фирмы;
Отношения наема вуалируются, весьма условным становится сам факт наема с точки зрения как работника, так и правовой системы (например, при взятии товара на реализацию);
Получают распространение формы наема, когда наем безусловен, но нет ясности – с кем (например, временный наем через агентство).
Все чаще практикуется перенос субконтрактных подразделений в «третий мир» с устойчивой традицией неформальности.
ВЫВОДЫ:
В определении неформального сектора выделилось две традиции. Согласно первому подходу понятие неформального сектора подчеркивает не столько специфику самих предприятий, относимых к этому сектору, сколько формы их взаимодействия между собой. Неформальная интеграция таких предприятий строится на личном знакомстве, доверии, договоренностях, не скрепляемых контрактами, на взаимопомощи. Второй подход к определению неформального сектора редуцируется до понятия «законность» и сводится преимущественно к соблюдению фискальных норм налогообложения.
Несмотря на проблемы теоретического порядка, в эмпирических исследованиях сложилась конвенция («эмпирическая дефиниция») считать неформальным сектором самозанятых (исключая квалифицированных специалистов) малые предприятия (кроме высокотехнологичных производств) и некоторые виды домашней прислуги. Этот подход закрепила МОТ.
Для определения размера неформального сектора в Резолюции 15-й Международной конференции статистиков труда (1993) рекомендовано использовать один или два критерия в зависимости от условий страны: юридический статус предприятия или размер предприятия. В 2001 г. Госкомстат России утвердил положение по измерению занятости в неформальном секторе, согласно которому критерием отнесения к этому сектору является отсутствие государственной регистрации в качестве юридического лица (а в ряде стран – по размеру предприятий).
Грубейшая ошибка – отождествлять занятость в неформальном секторе и неформальную занятость. Подсчет занятости в неформальном секторе ведется на уровне целых предприятий, тогда как внутри предприятий неформального сектора могут быть как формально, так и неформально нанятые работники. Впрочем, как и внутри предприятий формального сектора. В результате занятость в неформальном секторе лишь частично пересекается с понятием неформальной занятости.
За последние 10 лет доля занятых в неформальном секторе российской экономики увеличилась в полтора раза. Это свидетельствует о серьезном провале существующей институциональной системы. Исследование Владимира Гимпельсона и Ростислава Капелюшникова «Нормально ли быть неформальным?»
Наличие на российском рынке труда массивного анклава неформальных рабочих мест со своими специфическими механизмами установления заработной платы можно рассматривать как «провал» существующей институциональной системы. Оно свидетельствует о серьезных ограничениях, препятствующих созданию рабочих мест в формальном секторе и перенаправляющих этот процесс в неформальный сектор. И этот институциональный «провал», видимым проявлением которого выступает растущий дуализм рынка труда, конечно же, никак нельзя признать «нормальным», – считают авторы работы.
Поводом для изучения проблемы стали данные Росстата, фиксирующие активный рост анклава неформальных рабочих мест. Так, с 2008 по 2011 год доля занятых в неформальном секторе российской экономики, по расчетам статведомства, увеличилась примерно в полтора раза – с 12,4% до 18,5%.
При этом, как подчеркивают авторы, если статистические оценки уровня неформальности в России и её профиль уже обсуждались в ряде работ (Гимпельсон, Зудина, 2011; Капелюшников 2012; Slonimczyk 2011), то вопрос ее влияния на заработки до сих пор оставался неизученным.
Основой для исследования стали кросс-секционные данные РМЭЗ-ВШЭ за 2009 год. Кроме основного вопросника, Гимпельсон и Капелюшников использовали специальное приложение, предназначенное для более точной и полной идентификации неформальности на рынке труда. Данные РМЭЗ подверглись дескриптивному и эмпирическому анализу, в результате чего были получены ответы на вопросы, кто и ради чего выбирает неформальные трудовые отношения.
Без диплома и трудовой книжки
Исследователи разделили работающих россиян на четыре основные группы: формальные наемные работники, неформальные наемные работники, формальные и неформальные самозанятые.
Было выявлено наличие массивного анклава неформальных рабочих мест на российском рынке труда. А именно, оказалось, что каждый четвертый работающий россиянин относится к неформальному сектору (то есть, занят на производственных единицах не имеющих статуса юрлица и работает без официально оформленного трудового контракта).
Расширенный подход к понятию неформальной занятости дал исследователям возможность утверждать, что ее общий уровень равен 24%, в том числе – 20,2% для наемных работников и 81,2% для самозанятых.
Таким образом, если среди наемных работников абсолютно доминируют занятые на формальной основе, то среди самозанятых – на неформальной (четверо из каждых пяти самозанятых трудятся в неформальном секторе).
Как было выяснено в ходе исследования, наемные «неформалы» моложе всех на рынке труда, самозанятые «неформалы» – старше. Формально занятые по найму являются наиболее образованными: они контрастно отличаются от неформально занятых наличием профессионального и, прежде всего, третичного образования. Наоборот, неформалы, работающие по найму, имеют самый низкий уровень образования.
Различается у них и сфера приложения труда: неформалы по найму с большей вероятностью трудятся в строительстве и сфере услуг, а «формалы» – в бюджетном секторе и правоохранительной сфере. Что же касается самозанятых, то неформалы выбирают строительство, транспорт, торговлю и сферу недвижимости, а формально занятые – сельское хозяйство, торговлю и также сферу недвижимости.
«С ростом образования риск неформальной наемной занятости снижается: так, у обладателей вузовских дипломов он оказывается на 12 п.п. меньше, чем у тех, кто не пошел дальше неполной средней школы, – подчеркивают авторы исследования. – Что касается самозанятости, то здесь значимый эффект отмечается только для высшего образования и только для формальной самозанятости: как показывают наши оценки, у обладателей вузовских дипломов вероятность занятия "формальным" предпринимательством на 2 п.п. выше, чем у обладателей неполного среднего образования (в наших расчетах они принимались за базу). Кроме того, работники с высоким образованием (высшим и средним профессиональным) имеют больше шансов получить работу по найму в формальном секторе: у них она оказывается на 5-10 п.п. больше, чем у обладателей неполного среднего и более низкого образования».
Выгодно ли быть неформалом?
Полученные Гимпельсоном и Капелюшниковым данные свидетельствуют, что средний неформал (работающий по найму) зарабатывает меньше, чем наемный работник формального сектора. В то же время, заработки самозанятых оказываются выше. Об этом говорят относительное расположение распределений по заработной плате, соотношение средних зарплат, разница в доле зарабатывающих меньше МРОТа.
Так, детальный эконометрический анализ показывает, что работа по найму в неформальном секторе оплачивается на 16% меньше, чем в формальном, а любая самозанятость, наоборот, сулит значимую премию (29-37%), и в неформальном секторе она больше. При этом для женщин и выгода, и проигрыш по величине относительно больше, чем для мужчин.
Продолжительность рабочего времени для работников с разным статусом также различается. Как и в ситуации с зарплатой, здесь выигрывают самозанятые неформалы. Если у формальных самозанятых рабочий месяц с точки зрения отработанных часов более продолжительный (он длится 219 часов против 168 у формальных наемных), то у неформальных самозанятых он более короткий (153 часа против 167 у неформальных наемных). Формальные наемные и неформальные наемные работники с этой точки зрения практически не отличаются.
Таким образом, делают вывод исследователи, самозанятые неформалы получают зарплату больше по сравнению со всеми другими категориями работников, а трудятся меньше.
«Так, в 2009 году средняя часовая ставка оплаты составляла около 90 рублей. Она была значительно выше для формальных самозанятых (118 руб.) и еще выше для неформальных самозанятых (153 руб.), которые зарабатывали мало, но и поставляли на рынок очень ограниченное число рабочих часов. Наоборот, у неформально занятых по найму ставка была ниже средней (76 руб.)», – отмечают Гимпельсон и Капелюшников.
Каждому по способностям
Авторы исследования также выявили весьма интересную закономерность: в неформальном секторе зарплата сильнее, чем в формальном, коррелирует с качеством работы. У обеих групп самозанятых рост премии реагирует на прирост их способностей (с +20% до +50-90%). «Мы можем говорить о том, что структурные изменения, происходящие вдоль распределения заработной платы, связаны с улучшением производительных характеристик неформальных работников в большей мере, чем формальных… и что рынок труда в формальном и неформальном секторах по-разному оценивает одни и те же характеристики работников », – делают вывод экономисты.
«Провал» институциональной системы
Неформальная занятость сегодня охватывает весьма значительную часть рабочей силы и в этом смысле она уже стала «нормальной» для российского рынка труда, – констатируют Гимпельсон и Капелюшников. В этом нет ничего экстраординарного. Из проблемы, характерной для развивающихся стран (где неформальность рассматривается обычно как следствие недоразвитости), она стала проблемой и развитых стран, и, естественно, переходных экономик. Рост спроса на личные услуги, развитие малого бизнеса, усиление конкуренции на товарных рынках, уход многих промышленных производств в страны с более низкими трудовыми издержками, активизация миграционных процессов, ограниченные возможности государственного регулирования, а в итоге распространение различных нетипичных форм занятости – все это факторы, стимулирующие экспансию неформальности в развитых экономиках, то есть там, где её раньше не только не изучали, но и не видели.
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Подобные документы
Итоги выборочного обследования населения по проблемам занятости по состоянию на третью неделю января 2014 года. Уровень занятости населения. Виды государственной политики в области безработицы. Факторы, характеризующие безработицу сельского населения.
презентация , добавлен 31.10.2014
Рынок труда – это экономическая система общественных отношений, связанных с куплей и продажей рабочей силы: элементы, функции, сегменты. Конъюнктура рынка труда: конкуренция, спрос и предложение. Разновидности занятости населения в неформальном секторе.
контрольная работа , добавлен 30.03.2011
Изучение понятия, социально-экономической сущности и структуры занятости населения. Государственное регулирование занятости населения. Агентство труда и занятости населения Красноярского края в системе органов государственного регулирования занятости.
курсовая работа , добавлен 26.06.2013
Особенности сельского рынка труда. Анализ занятости и безработицы сельских жителей, динамики численности населения. Проблемы рынка труда в сельской местности в России, его государственное регулирование и пути повышения эффективности функционирования.
курсовая работа , добавлен 18.08.2013
дипломная работа , добавлен 27.10.2014
Сущность, классификация и структура занятости. Состояние и уровень занятости и безработицы в Республике Беларусь. Государственное управление сферой труда и занятости населения Республики Беларусь. Государственная программа содействия занятости населения.
курсовая работа , добавлен 17.03.2018
Понятие трудовой занятости. Основные принципы концепции занятости населения. Политика государства на рынке труда. Понятие и уровень безработицы. Состояние трудоспособного населения и безработицы. Неоклассическая и кейнсианская концепции занятости.
курсовая работа , добавлен 07.07.2013