Коррупция сильно и, как правило, негативно влияет на экономическое и социальное развитие любой страны.
Экономический вред откоррупции связан, прежде всего, с тем, что коррупция является препятствием для реализации макроэкономической политики государства. В результате коррупции низших и средних звеньев системы управления центральное правительство перестает получать достоверную информацию о реальном положении дел в экономике страны и не может добиться реализации намеченных целей.
Коррупция серьезно искажает сами мотивы государственных решений. Коррумпированные политики и чиновники в большей мере склонны направлять государственные ресурсы в такие сферы деятельности, где невозможен строгий контроль и где выше возможность вымогать взятки. Они скорее склонны финансировать производство, например, боевых самолетов и другие крупные инвестиционные проекты, чем издание школьных учебников и повышение зарплаты учителей. Известен анекдотический пример, когда в 1975 в Нигерии щедро подкупленное правительство сделало за рубежом заказы на столь гигантское количество цемента, которое превосходило возможности его производства во всех странах Западной Европы и в СССР вместе взятых. Сравнительные межстрановые исследования подтверждают, что коррупция сильно деформирует структуру государственных расходов: коррумпированные правительства выделяют средства на образование и здравоохранение гораздо меньше, чем некоррумпированные.
Главным негативным проявлением экономического воздействия коррупции является увеличение затрат для предпринимателей (в особенности, для мелких фирм, более беззащитных перед вымогателями). Так, трудности развития бизнеса в постсоциалистических странах связаны во многом именно с тем, что чиновники заставляют предпринимателей часто давать взятки, которые превращаются в своего рода дополнительное налогообложение. Даже если предприниматель честен и не дает взяток, он несет урон от коррупции, поскольку вынужден тратить много времени на общение с нарочито придирчивыми госчиновниками. Наконец, коррупция и бюрократическая волокита при оформлении деловых документов тормозят инвестиции(особенно, зарубежные)и, в конечном счете,экономический рост. Например, разработанная в 1990-е американским экономистом Паоло Мауро модель позволила ему сделать предположительный вывод, что рост рассчитываемого «эффективности бюрократии» (индекс, близкий к рассчитываемому Transparency International индексу восприятия коррупции) на 2,4 балла снижает темп экономического роста страны примерно на 0,5%.По расчетам другого американского экономиста, Шан-Чин Вая, увеличение индекса коррупции на один балл (при десятибалльной шкале) сопровождается падением на 0,9% прямых иностранных инвестиций. Впрочем, при обзоре индексов коррупции уже упоминалось, что четкой отрицательной корреляции между уровнем коррупции и уровнем экономического развития все же нет, эта связь заметна лишь как общая закономерность, из которой есть много исключений.
Что касается социальных негативных последствий коррупции, то она, как общепризнанно, ведет к несправедливости – к нечестной конкуренции фирм и к неоправданному перераспределению доходов граждан. Дело в том, что дать более крупную взятку может не самая эффективная легальная фирма, или даже преступная организация. В результате растут доходы взяткодателей и взяткополучателей при снижении доходов законопослушных граждан. Наиболее опасна коррупция в системе сбора налогов, позволяя богатым уклоняться от них и перекладывая налоговое бремя на плечи более бедных граждан.
Коррумпированные режимы никогда не пользуются «любовью» граждан, а потому они политически неустойчивы. Легкость свержения в 1991 советского строя была обусловлена, во многом тем фактом, что советская номенклатура имела репутацию насквозь коррумпированного сообщества, пользующегося со стороны рядовых граждан СССР заслуженным презрением. Поскольку, однако, в постсоветской России советский уровень коррупции был многократно превзойден, это привело к низкому авторитету режима Б.Н.Ельцина в глазах большинства россиян. Участниками дискуссий о коррупции выдвигалось, впрочем, мнение, что коррупция имеет не только негативные, но и позитивные последствия.
Так, в первые годы после распада СССР бытовало мнение, что если позволять чиновникам брать взятки, то они работают более интенсивно, а коррупция помогает предпринимателям обходить бюрократические рогатки. Концепция благотворности коррупции не учитывает, однако, очень высокую степень отсутствия контроля, которую политики и чиновники-бюрократы приобретают в коррумпированных обществах. Они могут по своему усмотрению создавать и интерпретировать инструкции. В таком случае, вместо стимула для более эффективной деятельности, коррупция становится, наоборот, стимулом для создания чрезмерного числа инструкций. Иначе говоря, взяткополучатели преднамеренно создают все новые и новые барьеры, чтобы затем за дополнительную плату «помогать» их преодолевать. «Апологеты» коррупции также доказывают, будто взяточничество может сокращать время, необходимое на сбор и обработку бюрократических документов. Но взятки не обязательно ускоряют скорость канцелярской работы.
Известно, например, что в Индии госслужащие высокого ранга берут взятки следующим образом: они не обещают взяткодателю более ускоренную обработку его документов, но предлагают замедлить процесс оформления документов для конкурирующих компаний. Аргумент, будто коррупция является стимулом для развития экономики, особенно опасен тем, что разрушает законность и правопорядок. Некоторые отечественные криминологи утверждают, что в начале 1990-х в постсоветской России «из лучших побуждений» наказания за служебные злоупотребления оказались фактически временно отмененными, и это привело к росту бюрократического вымогательства, усугубившем экономический кризис.
В рассуждениях о нынешнем состоянии России масштабная коррупция стала одним из главных и общепринятых тезисов. Одновременно она по-прежнему рассматривается всего лишь как один из видов преступлений, присущих аморальным чиновникам. Крайне слабо осознаются негативные последствия коррупции, что, естественно, усугубляет терпимое отношение к ней.
Несомненно, что коррупция оказывает разлагающее влияние на все стороны жизни. Итак, подводим итоги…
Экономические последствия.
1. Расширяется теневая экономика. Теневая экономика – социально-экономические отношения между отдельными гражданами, социальными группами по использованию государственной собственности в корыстных личных или групповых интересах. Это приводит к уменьшению налоговых поступлений и ослаблению бюджета. Как следствие: государство теряет финансовые рычаги управления экономикой, обостряются социальные проблемы из-за невыполнения бюджетных обязательств.
2. Нарушаются конкурентные механизмы рынка, поскольку часто в выигрыше оказывается не тот, кто конкурентоспособен, а тот, кто незаконно смог получить преимущества. Это влечет за собой снижение эффективности рынка и дискредитацию идей рыночной конкуренции.
3. Замедляется появление эффективных частных собственников, в первую очередь – из-за нарушений в ходе приватизации, а также искусственных банкротств, как правило, сопряженных с подкупом чиновников.
4. Неэффективно используются бюджетные средства, в частности, при распределении государственных заказов и кредитов. Это еще больше усугубляет бюджетные проблемы страны.
5. Повышаются цены за счет коррупционных "накладных расходов". В итоге страдает потребитель. Главной жертвой коррупции всегда является верховный принципал – народ.
6. У агентов рынка появляется неверие в способность власти устанавливать, контролировать и соблюдать честные правила рыночной игры. Ухудшается инвестиционный климат, и, следовательно, не решаются проблемы преодоления спада производства, обновления основных фондов.
7. Расширяются масштабы коррупции в неправительственных организациях (на фирмах, предприятиях, в общественных организациях). Это ведет к уменьшению эффективности их работы, а значит, снижается эффективность экономики страны в целом.
Социальные последствия.
1. Отвлекаются колоссальные средства от целей общественного развития. Тем самым обостряется бюджетный кризис, снижается способность власти решать социальные проблемы.
2. Закрепляются и увеличиваются резкое имущественное неравенство и бедность большой части населения. Коррупция подстегивает несправедливое перераспределение средств в пользу узких групп за счет наиболее уязвимых слоев населения.
3. Дискредитируется право как основной инструмент регулирования жизни государства и общества. В общественном сознании формируется представление о беззащитности граждан как перед преступностью, так и перед лицом власти.
4. Коррумпированность правоохранительных органов способствует укреплению организован-ной преступности. Последняя, сращиваясь с коррумпированными группами чиновников и предпринимателей, усиливается еще больше с помощью доступа к политической власти и возможностям для отмывания денег.
5. Увеличивается социальная напряженность, бьющая по экономике и угрожающая поли-тической стабильности в стране.
Политические последствия.
1. Происходит смещение целей политики от общенационального развития к обеспечению властвования тех или иных кланов.
2. Уменьшается доверие к власти, растет ее отчуждение от общества. Тем самым ставятся под угрозу любые благие начинания власти.
3. Падает престиж страны на международной арене, растет угроза ее экономической и политической изоляции.
4. Профанируется и снижается политическая конкуренция. Граждане разочаровываются в ценностях демократии. Возникает разложение демократических институтов.
5. Увеличивается риск крушения нарождающейся демократии по распространенному сцена-рию прихода диктатуры на волне борьбы с коррупцией.
Экономические потери от коррупции гораздо шире и глубже, чем просто суммарная величина взяток – цена, которую платят частные лица или фирмы коррупционерам – чиновникам и политикам. Главные потери происходят из-за тех решений, которые принимаются агентами, вступающими в коррупционные отношения. Например, в результате нечестно проведенного тендера заказ поступает недобросовестному исполнителю. Потери, сопряженные с этим обстоятельством, намного больше величины взятки, стимулировавшей нечестное решение тендерной комиссии. Реальные потери от коррупции значительно превышают те, которые удается исчислить на основании сравнительно небольшого числа выявленных коррупционных актов и доведенных до конца расследований.
Экономические потери от коррупции можно разделить на две категории: прямые и косвенные. Прямые потери от коррупции – это недобор дохода бюджета в результате коррупции и неэффективное расходование бюджетных средств в силу того же обстоятельства. Косвенные потери от коррупции – это общее понижение эффективности экономики, сопряженное с коррупцией. Они также имеют два слагаемых. Первое слагаемое – это потери, сопряженные с причинами, порождающими коррупцию. Пример – административные барьеры. Они приводят к коррупции и одновременно снижают эффективность экономики. Второе слагаемое – потери, порождаемые самой коррупцией. Пример – падение притока инвестиций из-за коррупции. Подсчет потерь от коррупции крайне непрост. Но кое-что оценить возможно.
Как показывают отдельные исследования, важную роль могут играть различные частные характеристики коррупции, а не просто ее общий уровень. Пример такой частной характеристики – непредсказуемость услуг на коррупционных рынках: неопределенность относительно коррумпированности тех или иных организаций, степень необязательности в поведении коррупционеров и т.п. Так, анализ взаимосвязи коррупции и прямых иностранных инвестиций показал, что очень велика роль информированности о коррумпированности страны и уровне взяток: "неопределенность относительно коррумпированности убивает склонность к инвестированию".
Поскольку коррупция тесно связана с существованием и объемом теневой экономики, то мероприятия по сокращению коррупции в принципе могут приводить к сокращению и теневого экономического сектора страны. А это, в свою очередь, может существенно сказаться на эффективности экономики в целом и, прежде всего, масштабе и эффективности социальных программ, зависящих от объема собираемых налогов.
Важное влияние имеют косвенные ущербы, порождаемые падением престижа страны, ростом обычной преступности, подстегиваемым коррупцией в правоохранительных органах, падением уровня обеспечения национальной безопасности из-за коррупции в Вооруженных Силах. Однако количественная оценка взаимосвязи коррупции и подобных социально-политических явлений требует не только разработки специальной методики, но и сбора большого количества микроданных.
Представители различных наук пытаются объяснить феномен коррупции. Экономисты внесли заметный вклад в изучение сущности этого явления. При этом между различными экономическими школами идет полемика по поводу механизма коррупции, мотивов ее участников, последствий для общества, целесообразности и пределов борьбы с нею. Представим основные современные подходы к изучению коррупции, изложив взгляды экономистов неоклассического и институционального направлений.
1. Неоклассический подход: коррупционные отношения как выбор рациональных агентов
Экономический анализ коррупции начал активно развиваться в 1970-е гг., когда методологическое лидерство захватила неоклассическая доктрина, основанная на принципах индивидуализма и утилитаризма. Исследования коррупции в работах экономистов-неоклассиков встраивают это явление в общую логику либеральной методологии: субъекты пытаются найти оптимальный способ реализации своих интересов в условиях ограниченности ресурсов (Р. Вишни, С. Роуз-Аккерман, В. Танзи, А. Шляйфер и др.). В таком случае поведение политика, чиновника, бизнесмена не имеет сущностных отличий: все они пытаются использовать имеющиеся ресурсные ограничения с наибольшей выгодой для себя; только одни оперируют капиталом политическим, другие — административным, третьи — экономическим. При этом цели участников коррупционных сделок не ограничиваются одними лишь материальными выгодами. В круг притязаний участников коррупционных отношений входят переизбрание на выборах, сохранение должности в административной иерархии, новые деловые возможности. Бюрократы высокого уровня строят поведение с учетом влияния взятки на представляемую ими организацию, ее реноме и уровень активности.
Для объяснения причин и сущности коррупционных отношений экономисты обычно используют модель «поручитель (принципал) — исполнитель (агент) — опекаемый (клиент)».
В этой модели центральное правительство действует как принципал: оно устанавливает правила и назначает агентам, чиновникам среднего и низшего звена, конкретные задачи. Чиновники выступают при этом как посредники между центральным правительством и клиентами, отдельными гражданами или фирмами. Это значит, что чиновник (агент) реализует волю властного субъекта (принципала), взаимодействуя с частным лицом или фирмой (клиентом). Принципал задает рамочные условия, опираясь на которые агент осуществляет оперативное управление. Например, в рамках налоговой службы принципалом выступает государство в лице руководителя налоговой службы, агенты — это сборщики налогов, а в качестве клиентов выступают все налогоплательщики.
Интересы агента и принципала не тождественны. Коррупция — это процесс, когда агент за соответствующее вознаграждение действует в интересах клиента, оставаясь в рамках отведенных принципалом управленческих возможностей. Например, работник налоговой службы, проверяя деятельность фирмы, может за взятку «не заметить», что эта фирма уклоняется от уплаты налогов в полном объеме.
Принципал не способен поставить заслон коррупции по трем причинам:
- Сложные решения не подлежат стандартизации, следовательно, нет критериев их оценивания. К тому же коррумпированные агенты часто поддерживают программы, исходные элементы которых не представлены на конкурентном рынке.
- Эффективность контроля ограничивается информационной асимметрией(агент всегда владеет большей информацией, чем принципал);
- Коррупция агента отнюдь не обязательно означает блокирование целей принципала, они могут реализовываться одновременно. Более того, дорожа местом, приносящим коррупционный доход, агент может оперативно и эффективно выполнять все распоряжения принципала.
Таким образом, коррупция рассматривается неоклассиками как своеобразныйтеневой налог на частный сектор, который собирают политики и чиновничество в силу монополии на принятие важных для бизнеса решений («приватизация государства»).
Модель «принципал — агент — клиент» ясно показывает, что основная проблема борьбы с коррупцией в бюрократической среде состоит не в отсутствии политической воли и не в мягкости законов, а в принципиальной неустранимости ее базового условия. Речь идет о свободе чиновников варьировать свое решение по собственному усмотрению. Там, где такого права нет (например, выдача паспорта в возрасте 14 лет при соблюдении формальных требований), нет и коррупции. Но специфика управления в том и состоит, что без возможности «действовать по обстоятельствам» на каждом уровне административной иерархии бюрократическая машина довольно быстро исчерпает свои управленческие возможности. Формальный алгоритм принятия управленческих решений годится только в типовых ситуациях. (Скажем, выбор победителя тендера явно не относится к их числу. Справедливо считается, что «на местах виднее». И местные власти этим пользуются.)
Если задаться целью формализовать любые действия чиновника, то коррупция если и не исчезнет, то заметно сократится. Но при этом возрастет неадекватность управления, не говоря уже о высоких затратах на контролирующий аппарат. Общество заплатит за борьбу с коррупцией слишком большую цену. Поэтому задача государства состоит не в уничтожении коррупции (что невозможно), а в ограничении ее на оптимальном для общества уровне. Целью правоохранительной деятельности должно быть не «искоренение» коррупции, а сдерживание ее на оптимальном, с точки зрения общества, уровне. Сам этот криминальный оптимум достаточно подвижен и зависит как от эффективности использования правоохранительными органами отпущенных им ресурсов, так и от «эффективности» деятельности преступников.
Модель оптимизации борьбы с преступностью описывает противодействие коррупции на макроуровне. Есть и микроэкономический подход к экономическому моделированию коррупции и борьбы с нею. Он основан на разработанной американским экономистом Г. Беккером экономической теории преступности, которая построена насравнении ожидаемой выгоды и возможных издержек от правонарушения.
Коррупция (как и любой другой вид преступной деятельности) — это высокорискованная деятельность, поскольку тот, кто дает или берет взятку, рискует быть пойманным и осужденным. Если попытаться изобразить в виде формулы зависимость чистого дохода правонарушителя от различных факторов, то она будет выглядеть так:
R = (1 -p) S + p (S-D) = S-p D,
где R — доход правонарушителя; р — вероятность, что нарушитель закона будет пойман и наказан; S — величина выгоды от дачи/ приема взятки; D — величина потерь участника коррупционных отношений, которые он понесет в результате наказания.На основе этой формулы можно утверждать, что двумя опорами борьбы с коррупцией в бюрократической среде являются:
- побуждения служить честно и
- санкции за коррупционное поведение.
Оценка риска зависит от положения чиновника и доступной ему информации. Рост раскрываемости коррупционных действий повышает субъективную оценку риска. При этом зависимость наказания от размера взятки снижает размер взяток, но повышает их число. Наоборот, высокая вероятность быть пойманным сокращает объем коррупционных услуг, но повышает единовременный размер взятки.
При всем разнообразии неоклассических моделей коррупции есть объединяющее их начало. В них фактически игнорируется социальная укорененность экономических субъектов, понимаемая как включенность индивида в социальную среду. Мораль, общественное давление хотя и упоминаются, но практически не принимаются в расчет. Против этого решительно восстают экономисты-институционалисты.
2. Институциональный подход: коррупция как взаимодействие социально укорененных субъектов
Основной посыл работ институционалистов, изучающих коррупцию,— попытка посмотреть на коррупцию глазами ее участников, не сводимых к модели рациональных распределителей ограниченных ресурсов. Эти работы объединяет критическое восприятие внеисторических и внекультурных моделей коррупции.
Действительно, экономическая история знает массу примеров, когда социальные нормы сдерживали коррупцию, обусловленную экономической целесообразностью, или, наоборот, придавали ей трудно объяснимый размах. Этнокультурная специфика, конфессиональные особенности, семейный уклад, сетевые контакты, корпоративная культура, профессиональная этика, идеология, обычаи и прочие «социальные оболочки» индивида выступают ограничителями его поведения, существенно трансформируя его представление о должном и правильном.
Например, уровень коррупции существенно различался в союзных республиках СССР, что было связано с различиями национальных культур. В весьма схожих по уровню экономического развития Чили и Мексике разительно отличается масштаб коррупции (Чили «чище»). А страны с конфуцианской культурой (Сингапур, Япония) уступают по размаху коррупции исламским (Пакистан, Турция) и индо-буддийским (Индия, Индонезия) странам того же региона, исторически не воспринявшим конфуцианство как кодекс чести честного и мудрого чиновника.
Значение социума прослеживается и в том, что юридическое определение коррупции может не совпадать с границей морально осуждаемого поведения. Люди способны осудить действия, в которых закон не найдет состава преступления, и, наоборот, оправдать поступки, трактуемые законом как коррупция. Социальные нормы крайне инерционны, тогда как закон меняется по мере надобности элит. Власть способна, меняя законы, создать пространство своего легально допустимого обогащения, но бессильна сделать эти законы легитимными. По этой причине общественное мнение обычно преувеличивает масштабы коррупции, а властная элита склонна их преуменьшать.
Что касается выгоды коррупционера, то она не ограничивается суммой «делового предложения», а включает восприятие взятки как элемента групповой этики определенной группы, рождая чувство сопричастности и групповой включенности. Коррупция может возникать не как вариант корыстного подкупа, а как акт демонстративной лояльности чиновников по отношению к родственникам, политическим партиям, бывшим сослуживцам и пр.
Субъективное восприятие риска снижается, если чиновник делится взяткой с начальством. Создается сеть участников коррупционной сделки; и чем она многочисленнее, тем меньше чувство вины и риск испортить репутацию в случае разоблачения. Сетевой подход опровергает методологию индивидуальной рациональности — несмотря на то что решение о взятке принимает индивид, он учитывает не только баланс личных выгод и издержек этого шага, но и нормы поведения в сетевых структурах. Социальные сети обладают потенциалом взаимопомощи и солидарности, права и обязательства сетевого членства могут быть важнее, чем утилитаристский интерес индивида и его обязательства перед организацией.
Таким образом, можно утверждать, что в России существует институциональная коррупция — такая система организации государственного управления, когда принятие решений, как правило, связано не только со служебными обязанностями чиновника/политика, но и с его личными интересами (включая положение чиновника/политика в социальных сетях).
3. Влияние коррупции на развитие общества
Современная актуальность темы коррупции связана с разнообразием ее последствий. Помимо прямого влияния на экономические процессы, коррупция имеет выход в социально-политическое пространство. По поводу того, в чем именно состоит это влияние, есть разные точки зрения.
Негативное влияние коррупции. Шведский экономист Г. Мюрдаль, основоположник экономических исследований коррупции, обобщая опыт модернизации стран «третьего мира», заклеймил в 1960-е гг. коррупцию как одно из главных препятствий экономическому развитию.
Эту позицию разделяют многие современные исследователи, ставящие в вину коррупции следующие негативные экономические последствия:
- средства, аккумулируемые с помощью взяток, часто уходят из активного экономического оборота и оседают в форме недвижимости, сокровищ, сбережений (причем в иностранных банках);
- предприниматели вынуждены расходовать время на диалог с нарочито придирчивыми чиновниками, даже если удается избежать взяток;
- поддерживаются неэффективные проекты, финансируются раздутые сметы, выбираются неэффективные подрядчики;
- коррупция стимулирует создание чрезмерного числа инструкций, чтобы затем за дополнительную плату «помогать» их соблюдать;
- из государственной службы уходят квалифицированные кадры, морально не приемлющие систему взяток;
- возникают препятствия для реализации макроэкономической политики государства, поскольку коррумпированные низшие и средние звенья системы управления искажают передаваемую правительству информацию и подчиняют реализацию намеченных целей собственным интересам;
- коррупция деформирует структуру государственных расходов, так как коррумпированные политики и чиновники склонны направлять государственные ресурсы в такие сферы деятельности, где невозможен строгий контроль и где выше возможность вымогать взятки;
- увеличиваются затраты для предпринимателей (в особенности для мелких фирм, более беззащитных перед вымогателями);
- взятки превращаются в своего рода дополнительное налогообложение.
Негативное влияние коррупции на социально-политические процессыпрослеживается в следующем:
- усиливается социальная несправедливость в виде нечестной конкуренции фирм и неоправданного перераспределения доходов граждан. Ведь дать более крупную взятку может неэффективная фирма или даже преступная организация. В результате растут доходы взяткодателей и взяткополучателей при снижении доходов законопослушных граждан;
- коррупция в системе сбора налогов позволяет богатым уклоняться от них и перекладывает налоговое бремя на плечи более бедных граждан;
- коррупция в высших эшелонах власти, становясь достоянием гласности, подрывает доверие к ним и, вследствие этого, ставит под сомнение их легитимность;
- коррумпированный управленческий персонал психологически не готов поступаться своими личными интересами ради развития общества;
- коррупция дискредитирует правосудие, поскольку правым оказывается тот, у кого больше денег и меньше самозапретов;
- коррупция создает угрозу демократии, поскольку лишает население нравственных стимулов к участию в выборах;
- лозунг борьбы с коррупцией способен легитимировать поворот к диктатуре и отказу от рыночных реформ;
- коррупция в аппаратах, отвечающих за правоприменение (армия, полиция, суды), позволяет организованной преступности расширять свою «грабительскую» деятельность в частном секторе и даже создавать симбиоз организованной преступности и этих организаций;
- коррумпированные режимы никогда не пользуются «любовью» граждан, а потому они политически неустойчивы. Репутация советской номенклатуры как коррумпированного сообщества в значительной степени легитимировала падение советского строя. Поскольку, однако, в постсоветской России советский уровень коррупции был многократно превзойден, это стало одним из факторов низкого авторитета правительства Б.Н. Ельцина в глазах большинства россиян.
Современные экономисты, сторонники институционального подхода, часто склоняются к частичному оправданию коррупции с функциональной точки зрения — как возможности перераспределить ресурсы старой элиты в пользу новой, избегая прямого столкновения между ними. Коррупция рассматривается ими какрациональная альтернатива вооруженной борьбе за власть. Коррупция тем масштабнее, чем кардинальнее смена общественного курса, чем отчетливее расхождение норм и намерений уходящего и нарождающегося порядков. На примере сначала развивающихся, а потом и развитых стран был показан позитивный вклад коррупции в пластичность и бесконфликтную трансформацию институтов.
В Пятницу прошел Международный день борьбы с коррупцией. По случаю события о борьбе с явлением рассказали в интервью как Юрий Чайка, Генеральный прокурор России, так и Александр Бастрыкин, председатель Следственного комитета России. Их в стране разделились, первый говорил о её росте, второй о падении. В тот же день ООН опубликовала данные об уровне коррупции в мире :
«Ежегодный объем взяток в мире оценивается в один триллион долларов. При этом мировая экономика теряет еще 2,6 триллиона долларов в связи с коррупционной деятельностью. По данным Программ развития ООН (ПРООН), в развивающихся странах потери, связанные с коррупцией, превосходят объемы официальной помощи на цели развития в 10 раз… По данным организации «Transparency International», Россия, Украина и Казахстан по индексу коррупции занимают 131 место в мире».
Сразу заметим, что это нонсенс, когда три страны одновременно занимают якобы одно место. Повод для такого странного замечания дало российское отделение организации, которая по итогам исследования 2016 года опубликовала следующее :
«Россия заняла 131-е из 176 мест в Индексе восприятия коррупции - 2016 (ИВК-2016), который каждый год составляет международная организация Transparency International. Россия получила 29 баллов из 100, оказавшись в одном ряду с Ираном, Казахстаном, Непалом и Украиной. По сравнению с Индексом 2015 года положение России фактически не изменилось: она получила то же количество баллов, а снижение позиции в рейтинге (со 119-го до 131-го места) обусловлено тем, что в этом году в нем учитывается большее количество стран».
Напомним, что организация претендует на объективное исследование положения стран. Стилистически негативное суждение «оказавшись в одном ряду с Ираном, Казахстаном, Непалом и Украиной» подрывает доверие к объективности.
Основатель российского отделения международного центра антикоррупционных исследований и инициатив Transparency International Елена Панфилова (вице-президент международной организации) оценила статистику ООН в эфире «Национальной службы новостей» :
«Цифра огромная. Мы все прекрасно понимаем, что если бы эти средства использовались для общественного блага, жизнь, что в мировом масштабе, что в отдельно взятых странах, была бы другой. Вряд ли эта цифра было больше в какие-то другие времена. Но самое печальное во всем этом даже не взятки. Красивый эвфемизм про потери мировой экономики – это завуалированный рассказ про большую политическую коррупцию высших должностных лиц, коррупцию при проведении крупных экономических строительных проектах. Это значительно страшнее».
Отметим некорректность заявления. Коррупция - это прежде всего экономические потери. И совокупный размер в $3,6 трлн – это страшный факт, реальная констатация размера беды, а не иносказание. А вот моральная оценка причин явления – дело личное. В заявлении ООН они не называются.
Чтобы понять размер коррупции и её влияние на мировой экономический рост, напомним размер мирового ВВП 2016 года – $75,28 трлн, по оценке МВФ. Названный ООН совокупный уровень потерь составляет 4,8% от общемировой стоимости произведенных товаров и услуг. Недавно Организация экономического сотрудничества и развития в 2017 году в 3,6% и предсказала его рост в 2018 году на 3,7%. Потери от коррупции больше мирового роста на треть.
И это, по словам Елены Панфиловой, не самое страшное. Цифровое воображение подсказывает, что если бы рост мировой экономики составлял не 3,6%, а 8,4% (3,6+4,8), то мировой ВВП удваивался бы не каждые 20 лет, а каждые 8 лет. Это кажется существенной разницей. Здесь допустима и паническая нотка – катастрофическая разница. Еще одно небольшое сравнение. В последние годы Китай, который демонстрирует самые большие успехи по искоренению бедности, показывает прирост экономики ниже 7%.
У ООН есть амбициозный план по искоренению бедности до 2035 года путем «ответственного развития» мировой экономики . Теоретически план мог бы быть реализован при условии искоренения коррупции. Однако она никогда не исчезнет, поэтому миру придется потерпеть бедность значительно дольше, чем предполагает ООН.
Последнее, ВВП России $1,28 трлн долларов. То есть вся экономика страны в 3 раза меньше потерь от глобальной коррупции. Коррупция в России – проблема острая, ничуть не менее острая, чем . В результате, страна испытывает двойное давление на экономику. Недаром рост ВВП страны по итогам 10 месяцев 2017 года составил 1,3%. Хотя по самым скромным прикидкам, при условии искоренения коррупции (среднемировой уровень в 4,8%) и преодоления безграмотности (1,8% - данные Счетной палаты РФ), прирост мог бы составить 7,9%, соответственно, экономика страны могла бы удвоиться через 9 лет. И это без любых структурных экономических реформ.
Существуют различные точки зрения на коррупцию. Многие исследования подтверждают, что взятка -- это аналог трансфертного платежа (за услугу), который не влечет за собой серьезных последствий для общественного благосостояния. Существует даже такой подход, в рамках которого доказывается, что коррупция, напротив, увеличивает общественное благосостояние, поскольку позволяет избежать чрезмерного регулирования и построить систему адекватного вознаграждения труда недостаточно оплачиваемых госслужащих. Некоторые ученые утверждают, что коррупция способствует экономическому развитию и заключению большего количества сделок в более короткие сроки за счет минимизации трансакционных издержек. Существует также мнение, согласно которому коррупционное поведение позволяет избежать «обременительных и избыточных действий правительства».
Существует и противоположная точка зрения, которая указывает на негативное воздействие коррупции на общественное благосостояние. Государственные служащие часто заинтересованы в искусственном создании бюрократических барьеров, порождающих дополнительный спрос на взятки, что приводит к ограничению в достижении эффективности. При этом любая взятка создает отрицательные экстерналии и негативно воздействует на экономическое развитие в целом.
Для того чтобы правильно оценить влияние коррупции на экономический рост, лучше всего воспользоваться статистическими данными. Международная организация Transparency International опубликовала ежегодный отчет о ситуации с коррупцией в мире. В соответствии с этим рейтингом минимальная коррупция оценивается 10 баллами, максимальная - 0 баллами.
В 2009 году Россия смогла набрать 2.2 балла, заняв, таким образом, 146 место из 180 возможных, разделив его с Камеруном, Эквадором, Зимбабве и Украиной. Наименее коррумпированными странами по данным исследования оказались Новая Зеландия, Дания, Сингапур и Швеция. http://rating.rbc.ru/article.shtml?2009/11/18/32622528
Международный валютный фонд приводит данные по экономическому развитию «ВВП на душу населения» в странах мира за 2008 г. В таблице 1 приводится выборка из этих рейтингов для стран бывшего Советского Союза.
Таблица 1.
|
Индекс восприятия коррупции |
Глобальный индекс конкурентоспособности |
ВВП на душу населения, долл. |
Уровень инфляции, % |
|
|
Азербайджан |
||||
|
Беларусь |
||||
|
Казахстан |
||||
|
Кыргызстан |
||||
|
Таджикистан |
||||
|
Туркменистан |
||||
С целью определения наличия взаимосвязи коррупции и конкурентоспособности стран мира был построен график, представленный на рис. 1.
Рис. 1.
Из данного графика четко просматривается закономерность, что не существует стран с высоким уровнем коррупции и одновременно высоким уровнем конкурентоспособности. И именно конкурентоспособность предприятий является определяющим фактором экономического успеха.
Коэффициент корреляции (взаимосвязи) между уровнем коррупции и конкурентоспособностью очень высок, и равен 0,87 (максимально возможное значение 1).
Таким образом, коррупция душит развитие конкурентоспособности предприятий, отсутствие коррупции в условиях цивилизованных рыночных отношений стимулирует их развитие. В то же время в наши дни откаты (форма взятки) во многих странах постсоветского пространства стали обычной нормой. В России, например, во многих отраслях получить заказ на поставку товаров или выполнение услуг без отката практически невозможно.
Рис. 2. Зависимость ВВП на душу населения стран мира от индекса восприятия коррупции, данные по 173 странам мира. Страны мира с высоким уровнем коррупции - это бедные страны, а страны с низким уровнем коррупции - богатые.
Уровень коррупции непосредственным образом влияет на экономическое развитие стран мира (рис. 2).График показывает, что чем выше индекс восприятия коррупции, то есть чем ниже ее уровень, тем выше валовой внутренний продукт (ВВП), а значит эффективнее экономика. Коэффициент корреляции между индексом восприятия коррупции и ВВП стран мира равен 0,81. Иначе говоря, взаимосвязь между уровнем коррупции и эффективностью экономики очень велика. Снижение уровня коррупции всего на 1 балл индекса восприятия сопровождается увеличением ВВП более чем на 5000 долл. в год.
На рис. 3 приведена зависимость уровня инфляции стран мира от индекса восприятия коррупции. Любопытно отметить, что практически во всех странах мира с низким уровнем коррупции уровень инфляции также очень низок.
Следует отметить, что при любом уровне коррупции взятка представляет собой преимущественно вычет из сбережений как источника накопления (кроме сферы недвижимости) данной страны в пользу личного потребления (внутри и вне страны), возможного реинвестирования за рубежом, в меньшей степени -- инвестирования дома, в частности расширения вторичных сбережений.
Рис. 3.
В рамках административной коррупции наиболее существенное влияние на экономический рост оказывает коррупция «высшего общества», охватывающая деятельность преимущественно среднего и крупного бизнеса, а также сферу государственных инвестиций.
На низовом уровне административной коррупции масса мелких взяток образует значительный поток платежей, напрямую перераспределяющий доходы бедных и средних групп населения в рамках сложившейся системы отношений.
Особенно следует отметить воздействие верховой административной коррупции на структуру и эффективность государственных инвестиций, которые определяют потенциал экономического роста. В условиях мягких бюджетных ограничений выбор осуществляется в пользу высокозатратных инвестиционных проектов, в которых заинтересован коррумпированный чиновник, что ограничивает ресурсы, необходимые для поддержания и модернизации существующей инфраструктуры. Результатом снижения эффективности государственных инвестиций и искажения структуры расходов в пользу дорогих проектов в ущерб инвестициям в области, обладающие положительными экстерналиями с точки зрения социально-экономического развития (образование, здравоохранение), становится замедление темпов роста экономики.
Таким образом, из приведенного анализа вытекает очень важный практический вывод. Коррупция является одним из основных факторов, определяющих эффективность экономики. Высокий уровень коррупции оказывает губительное воздействие на экономику.
Именно поэтому для увеличения эффективности экономики в стране в числе прочего необходимо решать важнейшую задачу: ликвидацию коррупции. Ликвидация коррупции является одной из ключевых задач повышения эффективности экономики.
Снижение уровня коррупции обеспечивает развитие конкурентоспособности, дает возможность развиваться малому, среднему и большому бизнесу. Снижение уровня коррупции обеспечивает снижение уровня инфляции, ведет к снижению бедности, повышению благосостояния народа.
Начиная с 1990-х годов в средствах массовой информации экономико-юридический термин «коррупция» все чаще упоминается не только как международная проблема, но и как частная внутренняя проблема каждого государства в отдельности, влияющая на экономическую систему внутри страны и в целом на конкурентоспособность государства на международной арене. Коррупция представляет собой неоднозначное сложное социально-экономическое проявления негативного фактора общественности.
Явление коррупции необходимо рассматривать как социальную, политическую и экономическую систему общественных отношений, влияющих на общий уровень и развитие страны в целом. Как социальное явление коррупция порождает неравенство среди населения, недовольство существующей властью, понижение общественной морали. Как политическое – потеря легитимности власти, недоверие к судебной и правоохранительной системе государства, занижение авторитета роли государства и правительства, политический нигилизм.
Основоположником изучения коррупции как экономически негативного явления был Г. Мюрдаль. Еще в 1960-х годах Мюрдаль, изучая опыт стран Третьего мира, он вывел негативные экономические последствия коррупции, актуальные и для современного мира.
Для проведения исследований коррупции и определения ее уровня международная организация «Transparency International» использует индекс восприятия коррупции, который показывает оценку предпринимателями и аналитиками уровня коррупции в стране. Для оценки используется 10-бальная шкала. Соответственно, чем выше показатели к 10 баллам, тем ниже уровень воспринимаемой коррупции.
Согласно исследованиям и данным статистики, выделяют зависимость конкурентоспособности от индекса восприятия коррупции. Страны, с высоким уровнем коррупции имеют низкий уровень конкурентоспособности и, наоборот, при низком уровне конкурентоспособности, уровень коррумпированности выше. Исследования Всемирного экономического форума показывают, что индекс конкурентоспособности страны отражает уровень общественного благосостояния страны, производительность труда, положение на рынке честной конкуренции, динамику развития предприятий и уровень свободы входа/выхода на экономический рынок.
Согласно статистике, по странам показатели коррупции зависят и от процента инфляции. Так, индекс восприятия коррупции имеет наибольшие показатели в странах, где наблюдается высокий уровень инфляции. Следовательно, можно сделать вывод, о существовании и обратной связи. Как уровень инфляции влияет на индекс восприятия коррупции, так и снижение темпов инфляции, может повлиять на снижение уровня коррумпированности страны в целом.
Следует отметить, что при оценке уровня и масштаба коррупции не существует единой и верной формулы. Большинство фактов взяточничества, присвоения и растраты бюджетных средств остаются нераскрытыми. Следовательно, оценивать коррупцию приходится путем субъективного восприятия, опросов респондентов и на основе только выявленных фактов, а формально – обвинительных решений судов, в которых имеется установленный размер взятки.
Существуют и проблемы исчисления уровня международного коэффициента, которые связаны с тем, что, во-первых, законодательные базы разных стран могут по-разному давать определение коррупции, а, во-вторых, представляемые данные статистических исследований связаны с антикоррупционной политикой государства. Так, чем жестче политика, тем больше выявленных фактов, но чем политика мягче, тем большую неизвестность представляет латентный уровень коррумпированности.
В долгосрочном периоде при становлении механизмов по борьбе, введении антикоррупционного законодательства в действие, изменении схем функционирования правоохранительных органов содержание многочисленных антикоррупционных комитетов способно окупить свои затраты. На краткосрочном этапе такие издержки политики могут показаться нецелесообразными.
В качестве решения проблемы окупаемости антикоррупционных мер в краткосрочном периоде можно предложить увеличение штрафов за взяточничество, целевое направление штрафов на развитие отрасли экономики, которой был причинен ущерб, восполнение государственных бюджетных средств, затраченных на антикоррупционную политику.
Обращаясь к данным проведенных исследований «Transparency International» по показателям Российской Федерации, начиная с 1996 г. по 2014 г., можно сделать вывод о том, что Россия по уровню коррумпированности стоит на одной ступени со слаборазвитыми странами третьего мира. Показатели России варьировались с 1997 г. от коэффициента 2,1 до 2,8, средний показатель для России составляет 2,45, если посчитать среднее количество стран, участвующих за 18 лет в исследованиях и среднее место, которая занимала Россия в данном списке, то можно сделать вывод, что Российская Федерация входит в число наиболее коррумпированных государств мира. В среднем, из 139 стран, в которых был проведен анализ показателей коррупции, Россия занимает 109 место.
Известно, что в России проблема коррупция является на данный момент одной из основных. Причины возникновения коррупции могут быть совершенно разные. К ним относятся и особенности национального менталитета, низкий уровень развития правосознания граждан, отсутствие сформировавшегося гражданского общества. В настоящее время исследователями отмечается улучшение показателей экономики по сравнению с 1990 гг., но Россия по-прежнему входит в группу стран с высоким индексом восприятия коррупции, с высокими темпами инфляциями и низкими показателями ВВП и конкурентоспособности.
Развитие антикоррупционной политики для любой страны приносит определённые результаты при учете соразмерности затрат на ее осуществление и результатов деятельности по ее реализации. Однако искоренение коррупции полностью невозможно, возможно лишь минимизировать ее уровень и потери, приносимые взяточничеством.
Библиографический список
1.Федеральный Закон Российской Федерации «»О противодействии коррупции» » от 25.12.2008 № N 273-ФЗ // Российская газета. 2008 г. № 4823. с изм. и допол. в ред. от 22.12.2014.
2.Федеральное собрание – Аналитическое управление Коррупция: сущность, основные тенденции развития и направления борьбы Часть I Сущность коррупции. Условия возникновения и последствия // Аналитический вестник. – № 44. – Москва 2001.
3.Богданов, И. Я. Коррупция в России: Соц.-экон. и правовые аспекты / И. Я. Богданов, А. П. Калинин; Рос. акад. наук. Ин-т соц.-полит. исслед. – М., 2001.
4. Коррупция и бюрократизм: истоки и пути преодоления: Темат. сб. / Рос. акад. гос. службы при Президенте Рос. Федерации; [Отв. ред. Иванов Г. И.]. – М.: РАГС, 1998.
5.Тимофеев, Л. М. Институциональная коррупция: Очерки теории / Лев Тимофеев; [Рос. гос. гуманитар. ун- т]. – М.: Изд. центр РГГУ, 2000.
6. Козонов Э. Ю. Коррупция: истоки и пути преодоления / Козонов Э. Ю., Жукаев А. М. – М.: МАКС Пресс, МГУ им. М. В. Ломоносова, 2006.
7. Ю.В. Латов: Экономика вне закона. – М.: Московский общественный научный фонд, 2001.
8.Официальный сайт Трансперенси Интернешнл – Россия. Центр антикоррупционных исследований и инициатив URL: http: // www.transparency.org.ru.
9.Солодуха П.В., Васютина Е.С. Неформальные институты формирования человеческого капитала фирмы. // Вестник Московского гуманитарно-экономического института. 2014. № 4 (5). С. 38-44.
10. Шамшеев, С.В. Методология определения эффективности инновационной деятельности предприятия при проведении аудиторской проверки / С.В. Шамшеев. М.: РГСУ, 2009. – 88 с.
11. Шамшеев, С.В. Диагностика проблем развития организации и причин их возникновения при проведении аудита систем управления / С.В. Шамшеев // Социальная политика и социология. 2013. – № 5-1 (98). – С. 159–174.