Индексом физического объема ввп называется отношение. Индекс физического объема продукции. Алгоритмы расчета индексов социально-экономических ресурсов городов

Организующим принципом общественного творчества, представляется Булгакову последним словом мировой философской мысли, её высшим синтезом. Отдельные этапы философского развития Булгакова представлены в виде его 10 статьей в рамках сборника «От марксизма к идеализму» (СПб., 1904).

С. Н. Булгаков, 1907 год.

Последние годы, смерть

Софиология

Учение отца Сергия это учение о Софии и Богочеловечестве, христианское учение о мире и его истории как воссоединении с Богом. Важнейший движущий мотив учения оправдание мира, утверждение ценности и осмысленности его бытия. При этом, полемизируя с традицией немецкого идеализма , Булгаков отказывается рассматривать разум и мышление в качестве высшего начала, наделённого исключительной прерогативой связи с Богом: предмет утверждения мир во всей его материально-телесной полноте. Оправдание мира предполагает т.о. оправдание материи, и тип своего философского мировоззрения Булгакова иногда определял взятым у Владимира Соловьёва сочетанием «религиозный материализм». В парадигмах христианской мысли задача философии требует выполнения двух последовательных заданий: необходимо раскрыть связь мира и Бога, а затем, всюду руководясь этой связью, развить собственно учение о мире, трактовку материи, телесности и других начал здешнего бытия. Таков логический порядок учения Булгакова; но исторически был обратным ему: мысль отца Сергия развивалась «снизу», от экономической проблематики и философского учения о хозяйстве («Философия хозяйства») к общему учению о материи и о мире, уже въявь опирающемуся на определённые постулаты о связи мира и Бога, но ещё не делающему сами эти постулаты предметом особого анализа («Свет Невечерний»), и, наконец, к развёрнутой богословской системе, дающей окончательное решение исходной задачи: укореняющей мир в Боге и вместе с тем прямо следующей христианскому откровению и догматике .

Поскольку мир в христианской онтологии тварное бытие, то учение о мире начинается у Булгакова с учения о творении. Суть тварности раскрывает вопрос: из чего создан мир? Ответ отца Сергия ортодоксально следует библейской традиции: творение мира творение из ничто, чистого небытия и несуществования. Булгаков прослеживает историю понятия Ничто и его применений в онтологии и, отвергая применения явно или скрыто пантеистические, выделяет определённую линию, от Платона до Шеллинга , на идеях которой строит свою концепцию. Тварное бытие трактуется им как особый род ничто, наделённый производящими потенциями, чреватый бытием, превращением в нечто. Это соответствует платоновскому и неоплатоническому понятию меона, или относительного небытия; чистое же ничто, всецелая противоположность бытию, передаётся понятием укона, радикального отрицания бытия. Т.о. возникает (уже выдвигавшаяся у позднего Шеллинга в «Изложении философского эмпиризма») философема о творении мира как превращении или подъятии укона в меон творческим актом Бога .

Далее строится концепция материи, где Булгаков отчасти следует «Тимею» Платона. Как бытие, погруженное в водоворот возникновения и уничтожения, переходов и превращений, тварное бытие есть «бывание». Но за множественностью и многоликостью бывания необходимо предполагать единую подоснову, в лоне которой только и могут совершаться все возникновения и превращения. Эта универсальная подоснова («субстрат ») бывания, из которой непосредственно возникает все возникающее, все вещи мира, и есть материя. Булгаков принимает относящиеся к ней положения античной традиции. Материя «третий род» бытия, наряду с вещами чувственного мира и их идеальными первообразами, идеями. Она есть неоформленная, неопределённая «первоматерия», materia prima потенциально сущее, способность выявления в чувственном. В своём онтологическом существе она, как и тварное бытие вообще, есть меон, «бытие небытие». Но эти положения дополняются другими, связанными, в первую очередь, с рождающей ролью материи. По Булгакову, она выступает как «Великая МатерьЗемля» древних языческих культов Греции и Востока , а также «земля» первых стихов Книги Бытия. «Земля» и «мать» ключевые определения материи у Булгакова, выражающие её зачинающую и родящую силу, её плодотворность и плодоносность. Земля «насыщена безграничными возможностями»; она есть «всематерия, ибо в ней потенциально заключено все» (Свет Невечерний. М., 1917, с. 240-241). Хотя и после Бога, по Его воле, но материя есть также творческое начало. Вслед за Григорием Нисским Булгаков рассматривает бытие мира как процесс прямо продолжающий источный творческий акт Бога непрестанно длящееся творение, совершаемое при непременном активном участии самой материи. Здесь концепция Булгакова оказывается на почве патристики, расходясь с платонизмом и неоплатонизмом; окончательный же свой смысл она получает в контексте христологии и мериологии. Земля-мать не просто рождает, изводит из своих недр все сущее. На вершине своего рождающего и творческого усилия, в его предельном напряжении и предельной чистоте, она потенциально является «Богоземлей» и Богоматерью. Из недр её происходит Мария и земля становится готовою приять Логоса и родить Богочеловека. Земля становится Богородицей и только в этом истинный апофеоз материи, взлёт и увенчание се творческого усилия. Здесь ключ ко всему «религиозному материализму» Булгакова .

Дальнейшее развитие учения о мире требует уже большей конкретизации связи мира и Бога, что доставляют концепции Софии и софийности. В своей зрелой форме они представлены в богословской системе Булгакова, на пути к которой лежал ещё один промежуточный этап: критика философии («Трагедия философии»). К его появлению привело (явное и для самого Булгакова, и для его критиков) расхождение между церковно-православными корнями его метафизики и тем философским языком, методом, который эта метафизика использовала и который принадлежал львиной долей классическому немецкому идеализму. В «Трагедии философии» предлагается новая интерпретация систем европейской философии. В её основе утверждаемое Булгаковым соответствие между онтологической структурой и структурой высказывания, языка (ход мысли, предвосхищающий многие позднейшие лингвофилоские построения на Западе) .

Булгаков исследует его и в другие книги того же периода, «Философии имени», посвящённой апологии имяславия и родственной аналогичным апологиям Флоренского и Лосева. Из соответствия выводится классификация филоская систем, позволяющая увидеть в их главных видах различные монистические искажения догмата троичности, который исключает монизм и требует полного равноправия, единосущия трёх начал, соединённых в элементарном высказывании («Я есмь нечто») и понятых как начала онтол. В итоге история философии предстаёт как история особого рода тринитарных ересей. Булгаков делает вывод, что адекватное выражение христианской истины принципиально недоступно для философии и достижимо лишь в форме догматического богословия .

Началом богословского этапа Булгакова служат обширные штудии церковного учения о Святой Троице, Божественной Ипостаси и Премудрости Божией (статья «Ипостась и ипостасность», 1925: «Главы о троичности», 1928, 1930; кн. «Купина неопалимая», 1927). На этой основе, на смену ранним дореволюцонным вариантам, отец Сергий выдвигает в «Агнце Божием» (Париж, 1933) своё окончательное учение о Софии, завершаемое затем в «Утешителе» (1936) и «Невесте Агнца» (1945). Как во всех опытах софиологии (ср. Соловьёв, Флоренский), София Премудрость Божия начало, посредствующее меж Богом и миром, «мир в Боге», предвечно сущее в Боге собрание идеальных первообразов всего сущего, аналог платоновского мира идей. Однако все софиологические учения имеют спорный и сомнительный статус, ибо все попытки введения Софии в христианское учение о Боге до сих пор вызывали сильные догматические возражения. В учении Булгакова София сближается с Усией, Сущностью Триединого Бога: «Божественная София есть … природа Божия, усия, понимаемая … как раскрывающееся содержание, как Всеединство» (Агнец Божий, с. 125). Данное решение, как и многие его следствия, также вызвало возражения и полемику; в 1935 г. учение Булгакова было осуждено в указах Московской Патриархии, а также зарубежного Архиерейского Собора в Карловицах. В. Н. Лосский. критически анализируя учение, находит, что суть его «поглощение личности софийно-природным процессом, уничтожающим свободу, замена Промысла, предполагающего нравственно-волевое отношение личностей, природно-софийным детерминизмом» (Спор о Софии. Париж, 1936, с. 82). Отец Сергий отвечал оппонентам, и «спор о Софии» не получил окончательного решения по сей день, хотя надо отметить, что учение Булгакова не привлекло на свою сторону практически никого из богословов .

Вместе с тем, помимо своего софианского ядра, система Булгакова содержит немало плодотворных идей и разработок. В согласии с концепцией Богочеловечества она развивает учение о мировом процессе, который во всей целокупности, от акта творения, через пребывание в падшести и до финального Преображения, представляется как «Богочеловеческий процесс», воссоединение твари с Богом. В этих рамках возникает целый ряд частных учений о различных сторонах жизни мира. Раньше и полнее всего у Булгакова развито учение о хозяйстве, в сферу которого включается и экономическая, и научно-техническая деятельность человека. Отражая двойственную природу падшего бытия, хозяйство совмещает в себе свободной творческий «труд познавания и действия», в котором раскрывается софийность мира, и «рабство ничто», служение рождённой падением природной необходимости. Важное место в Богочеловеческом процессе принадлежит искусству. Булгаков трактует его как способность увидеть и показать софийность мира, ибо одно из главных имён Софии Красота. Но как все в падшем бытии, искусство несёт и печать ущербности: оно стремится и не может стать теургией, действенным преображением мира. Аналогично анализируются феномены пола, творчества, власти и другие: Булгаков усматривает всюду как софийное, благое начало, так и печать падшести, небытия. В последние годы сюда присоединяется анализ «последних вещей», смерти (Софиология смерти // Вестн. РСХД. 1978, № 127; 1979, № 128) и конца мира (эсхатология «Невесты Агнца») .

Рассматривая мир под знаком динамики, процесса, учение Булгакова о мире представляется в целом как теология истории, где в центре находится София как Церковь, поскольку «Церковь действует в истории как творящая сила» (Невеста Агнца, с. 362), и Богочел. процесс может быть понят как становление всего мироздания Церковью. В общем же своём типе и облике, в ряде ведущих мотивов и идей его система напоминает большие теологические системы современного западного христианства, сближаясь с учениями Тейяра де Шардена и, несколько меньше, Тиллиха .

Вопрос о православии богословия Булгакова

Сергий Булгаков попытался опровергнуть эти обвинения: в октябре он передал подробную докладную записку митрополиту Евлогию. Подробную критику Записки дал Владимир Лосский .

Примечательно, что главный критик прот. Сергия, В. Н. Лосский, признававший, тем не менее, «большую последовательность и глубину» мысли критикуемого, в одной из своих последних работ (1957 г.) призывает всех богословов к риску осмысления ещё не определенных вероучительных вопросов: «Лучше мыслить о Святой Троице, принимая на себя риск всегда возможных ошибок, чем только повторять священные формулы в ленивом и самодовольном безмыслии, оставаясь чуждым и их содержанию и силе. Верность преданию - не инертна, а динамична. Без новых и новых усилий богословской мысли не может быть подлинной верности преданию Отцов Церкви» (Владимир Лосский. К вопросу об исхождении Святого Духа // Богословие и боговидение. М., 2000. С. 382, 389.)

Сочинения и труды

  • Основные проблемы теории прогресса (Статья в сборнике «Проблемы идеализма», Москва, 1902 г.)
  • Иван Карамазов (в романе Достоевского «Братья Карамазовы») как философский тип (Публичная лекция, Киев 21 ноября 1901 г.)
  • Душевная драма Герцена , Киев, 1905.
  • Карл Маркс как религиозный тип (Его отношение к религии человекобожия Л.Фейербаха) , Москва, 1906.
  • Героизм и подвижничество. (Из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции) (Статья из сборника «Вехи», Москва.- 1909)
  • Русская трагедия ("О «Бесах» Достоевского) , Москва, 1914.
  • Сион , Москва, 1915.

«Свет невечерний»

  • «Свет невечерний». Созерцания и умозрения Москва, «Путь», 1917. - 417 с.
  • «На пиру богов». Pro и contra. Современные диалоги. Статья из сборника «Из глубины», Москва-Петроград, 1918.
  • Апокалипсис Иоанна Ymca-Press, 1948. - 353 с.
  • Философия хозяйства (Речь на докторском диспуте) , 21 сентября 1912.
  • «У стен Херсониса» Ялта, 1923.
  • «Свв. Петр и Иоанн. Два первоапостола» Ymca-Press, 1926 - 91 с.
  • Una Sancta (Основания экуменизма) // Путь. - 1938. - № 58. - С. 3-14.
  • Слово в день Рождества Христова, 25 декабря 1934 г. (7 января 1935 г.)
  • «Вода скачущая в жизнь вечную». Слово в Навечерие Богоявления , Сергиевские листки. Paris. 1935.
  • Радость церковная. Слова и поучения - Париж: 1938. - 98 с.
  • Православие - Париж: YMCA-Press, 1965. - 403 с.
  • Философия Имени - Париж: YMCA-Press, 1953. - 278 с.
  • Невеста Агнца - Париж: YMCA-Press, 1945-621 c.
  • Купина Неопалимая. Опыт догматического истолкования некоторых черт в православном почитании Богоматери - Париж: YMCA-Press, 1927. - 288 с.
  • Агнец Божий - Париж: YMCA-Press, 1933. - 468 с.
  • Агнец Божий (Автореферат) // Путь. - 1933. - № 41. - С. 101-105.
  • Утешитель. О Богочеловечестве. часть II Париж: YMCA-Press, 1936. - 447 с.
  • Утешитель. О Богочеловечестве. часть II (Автореферат) // Путь. - 1936. - № 50. - С. 66-69.
  • О чудесах Евангельских - Париж: YMCA-Press, 1932. - 115 с.
  • «Отрицательное богословие» - Вопросы философии и психологии. - М., 1915. - Год XXVI, кн. 126 (I). - стр. 1-86; Год XXVI, кн. 128 (III). - стр. 244-291.
  • Друг Жениха (Іо. 3, 28-30). О православном почитании Предтечи - Париж: YMCA-Press, 1927. - 276 с.
  • О Царстве Божием // Путь. - 1928. - № 11. - С. 3-30.
  • О Frank Gavin // Путь. - 1958. - № 56. - С. 63-65.
  • Епископ Вальтер Фрир (in memoriam) // Путь. - 1958. - № 56. - С. 66-68.
  • Благодатные заветы преп. Сергия русскому богословствованию // Путь. - 1926. - № 5. - С. 3-19.
  • Г. В. Вильямс // Путь. - 1928. - № 14. - С. 108-110.
  • Душа социализма I // Новый Град. - 1931. - № 1. - С. 49-58.
  • Душа социализма II // Новый Град. - 1932. - № 3. - С. 33-45.
  • Душа социализма III // Новый Град. - 1933. - № 7. - С. 35-43.
  • Евхаристический догмат. // Путь. - 1928. - № 20. - С. 3-46; 1930. - № 21. - С. 3-33.
  • Жребий Пушкина // Новый Град. - 1937. - № 12. - С. 19-47.
  • Иерархия и таинства // Путь. - 1935. - № 49. - С. 23-47.
  • Иуда Искариот Апостол-Предатель // Путь. - 1931. - № 26. - С. 3-60.; № 27. - С 3-42.
  • К вопросу о дисциплине покаяния и причащения // Путь. - 1929. - № 19. - С. 70-78.
  • Лозаннская конференция и папская энциклика // Путь. - 1928. - № 13. - С. 71-82.
  • На путях догмы // Путь. - 1933. - № 37. - С. 3-35.
  • Нация и человечество // Новый Град. - 1934. - № 8. - С. 28-38.
  • Очерки учения о церкви // Путь. - 1925. - № 1. - С. 53-78.
  • Очерки учения о Церкви. Обладает ли православие внешним авторитетом догматической непогрешимости // Путь. - 1926. - № 2. - С. 47-58.
  • Очерки учения о церкви. Церковь и инославие // Путь. - 1926. - № 4. - С. 3-26.
  • Очерки учения о церкви. IV. О ватиканском догмате // Путь. - 1929. - № 15. - С. 39-80; № 16. - С. 19-48
  • Письмо профес. Ганса Эренберга прот. С. Булгакову о православии и протестантизме и ответ прот. С. Булгакова // Путь. - 1926. - № 5. - С. 87-92.
  • Православие и социализм (письмо в редакцию) // Путь. - 1930. - № 20. - С. 93-95.
  • При реке Ховаре // Путь. - 1935. - № 47. - С. 66-70.
  • Проблема «условного бессмертия» (Из введения в эсхатологию) // Путь. - 1936-1937. - № 52. - С. 3-23; № 53. - С. 3-19.
  • «Святой Грааль» (Опыт догматической экзегезы Иο. XIX 34) // Путь. - 1932. - № 32. - С. 3-42.
  • Интеллигенция и религия // Русская мысль. - М., 1908. Кн. 3. - c. 98.
  • Апокалиптика и социализм // Два града. Исследования о природе общественных идеалов. - СПб.: Изд-во РГХИ, 1997 - с. 207-247.
  • Лествица Иаковля. Об ангелах. Париж, 1929
  • Христианство и еврейский вопрос. - Париж, 1991.
  • Булгаков С.Н. Путь Парижского богословия. - Москва: Храм св.муч. Татианы при МГУ, 2007. - 560 с. - ISBN 978-5901836248
  • Булгаков С.Н. Малая трилогия. - Москва: Общедоступный Православный Ун-т, 2008. - 576 с. - ISBN 978-5875072857

Память

Примечания

«Настольная книга для священно-церковнослужителей» является сочинением Булгакова Сергея Васильевича

Литература

  • // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
  • Архиепископ Серафим (Соболев). Защита Софианской ереси протоиереем Сергием Булгаковым пред лицом Архиерейского Собора Русской Зарубежной Церкви . - София, 1937.
  • игумен Геннадий (Эйколович). Дело прот. Сергия Булгакова: Историческая канва спора о Софии .
  • Роза Люксембург Булгаков и его дополнение к анализу Маркса - глава из книги «Накопление капитала»
  • Государственная дума Российской империи, 1906-1917: Энциклопедия. - Москва: Российская политическая энциклопедия, 2008. - С. 71-72. ISBN 978-5-8243-1031-3 .
  • Выпуск 04. С. Н. Булгаков: Религиозно-философский путь: Международная научная конференция, посвященная 130-летию со дня рождения / Научная редакция А. П. Козырева; Сост. М. А. Васильева, А. П. Козырев. - М.: Русский путь, 2003. - 524 с., ил. ISBN 5-85887-157-7

Ссылки

Портал «Православие»
Портал «Философия»
Сергий Булгаков в Викицитатнике
Сергий Булгаков на Викискладе
Проект «История России»


Введение


Значительную роль и влияние в развитии мировой философии на рубеже XIX - XX в. в. оказали работы выдающихся русских философов В. Розанова, Д. Мережковского, Н. Бердяева, Вл. Соловьева, С. Булгакова и др. Русской религиозной философии XX века современные философы отводят совершенно уникальную роль, что обусловлено несколькими причинами. Во-первых, в рамках этой философии ими были подведены мировоззренческие итоги многовековой истории развития России. Во-вторых, религиозная философия этого периода явилась последним ответом на происходящий исторический разлом Российского государства. В-третьих, философия в России начала века формировалась в борьбе с большевистской идеологией и потому пальма первенства этом, несомненно, принадлежит наиболее достойным ее представителям. Будучи продуктом отражения социально-исторической реальности, русская религиозная философия ХХ века представляла собой такую картину мира, в которой социальная революция была трансформирована в эсхатологию, а новая эпоха была воспринята как всемирно-историческая трагедия и неудача истории.

Волею исторических событий большая часть русских философов была вынуждена эмигрировать, но не все ее главные представители стали идеологами эмиграции и ее активными философами. Взгляды Бердяева, Булгакова и Шестова именно в эмиграции приобрели свое окончательное завершение.

Русская религиозная философия XX в. формировалась не только в тесной связи с прежними религиозно-идеалистическими течениями в России, в интенсивном общении с современными ей отечественными школами идеализма, а также пыталась опереться на достижения многовековой идеалистической традиции европейской мысли, используя идеи Платона и патристики, немецкого классического идеализма, Шопенгауэра, Ницше, Джемса, неокантианства и феноменологии. В XX в. русский религиозный идеализм дорос до лидирующих школ новейшего идеализма Германии, Англии, Франции, США и других стран Запада, а в чем-то и перерос их, предложив общественному сознанию различные варианты экзистенциализма (Шестов, Бердяев), философии всеединства (Булгаков, Флоренский, Франк), пансексуализма (Розанов), многочисленные версии религиозного модернизма, "социального" христианства.

Глубина и резкость поворотов истории, невиданное ускорение темпов исторической жизни, безусловно, содействовали особенно интенсивному стремлению осмыслить на фоне крушения одной и начала другой эпохи небывалость и "талантливость" времени. Было бы ошибкой считать, что достижения русской религиозной философии XX в. не имеют, хотя бы в какой-то степени, прогрессивное и конструктивное значение сейчас. Те, кто остается в прошлом без будущего, переживают личную трагедию. Те же, кто, оставшись без прошлого, устремляется в будущее, блуждают в потемках, не в силах найти пути, и, в конце концов, вынуждены вернуться назад, чтобы, обогатившись прошлым, начать все сначала. Без деятелей духовного ренессанса начала XX в. (а С.Н. Булгаков среди них - одна из главных фигур) совершенно невозможно представить себе русскую философию, а значит, и русскую культуру вообще как целостное явление. Отсутствие этой целостности сказывается и в том, что становится невозможным описать историю этой культуры, - вот почему у нас до сих пор нет сколько-нибудь удовлетворительной Истории русской философии и русской культуры. И та, и другая в нерешительности останавливаются перед 1917 г., не смея переступить этот огненный рубеж, как будто после 1917 г. ничего не было, - и, самое удивительное, что в известном смысле так оно и есть.

Всестороннее рассмотрение христианского учения о церковных таинствах - в его историческом, догматическом, литургическом и иных аспектах дает понимание мощи культурного наследия и ценности настоящего церкви. Но остается еще один ракурс - философский. Здесь можно выделить несколько точек соприкосновения: историческую и религиозно-философскую. В русской традиции религиозная философия, оставаясь по своему статусу светским способом мышления, нередко обращалась к церковным темам и богословским проблемам. Но и тогда, когда религиозные философы по существу переходили в область богословия, то есть старались мыслить церковно, в соответствии догматами веры, во многих их построениях явственно присутствовал философский подход. Это характерно для Сергея Николаевича Булгакова. Наконец, есть отдельные темы, равно значимые как для философии, так и для богословия. Такова тема "символа". Это многозначное понятие по-разному использовалось и трактовалось и в прошлом, и в современной мысли.

С.Н. Булгаков движется по дороге русской мысли: особенно ценны его религиозные и богословские комментарии. Однако, особенность его пути заключалась в том, что он от философии пришел к богословию. На своем трудном и сложном пути Булгаков обнаружил огромное философское дарование, расцветшее в его редкой научной строгости, отмечающей все его работы, - а когда в нем произошел религиозный перелом и особенно - когда он стал священником, он с еще большей строгостью и ответственностью овладел всем богатством богословия. Обратимся к изучению его жизненного пути и философской системы.

1. Жизненный путь С.Н. Булгакова. Философия и религия в жизни С.Н. Булгакова

Сергей Николаевич Булгаков (или отец Сергий) (1871-1944) родился в семье священника в г. Ливны Орловской губернии. Основные его сочинения: "Философия хозяйства" (1912), "О богочеловечестве. Трилогия" (1933-45), "Философия имени" (издано в 1953). Русский философ и православный богослов, экономист, публицист, общественный деятель.

Детство его, о котором сам Булгаков написал прекрасные страницы в "Автобиографических заметках", протекало в условиях строгой церковности. Но уже в духовной семинарии, куда он поступил в 13 лет, у него начался религиозный кризис - и этот период длился у него до 30-летнего возраста. Булгаков бросил семинарию за год до окончания, поступил в последний класс гимназии, а по окончании ее (1890 г) поступил в Московский университет. Уже в это время он увлекался марксизмом, специализировался по политической экономии и по окончании университета очень скоро сдал магистерский экзамен, после чего, уже женившись, отправился за границу для работы над диссертацией. Темой его работы была проверка основных положений марксизма в области земледелия ("Капитализм и земледелие", т. I и II (1900 г)) - и уже в этой, очень насыщенной фактами и очень тщательной в анализах работе Булгаков показал, что положение К. Маркса не оправдывается в процессе сельскохозяйственной эволюции. По свидетельству самого Булгакова, он был в это время "в плену научности", да и не только научности: он был уже членом социал-демократической партии, близко познакомился с Каутским, Бебелем, Либкнехтом, писал статьи и очерки по политической экономии и постепенно стал приобретать всероссийскую известность. После защиты магистерской диссертации Булгаков был избран профессором (по кафедре политической экономии) Киевского политехнического института. В Киеве Булгаков прожил 5 лет (1901-1906), и как раз в эти годы в нем произошел второй кризис, который, впрочем, позитивно отразился на его духовности и религиозности. Все, что писал в это время Булгаков и что собрано в его сборнике "От марксизма к идеализму" (Петроград, 1903), представляет собой выражение прежде всего философского перелома у Булгакова, очень близкого к тому же перелому у Бердяева. Выступления в публичных лекциях и статьи Булгакова получали в это время широкий отклик в русском обществе, - Булгаков вместе с Бердяевым (отчасти, Струве и Франком) становятся наиболее видными вождями той русской интеллигенции, которая искала религиозно-философского обновления. Собственно, уже из-за границы Булгаков вернулся, как он пишет, "потерявшим почву и уже с надломленной верой в свои идеалы".

Поворот "от марксизма к идеализму" начал новую эпоху в жизни Булгакова - и здесь он был очень многим обязан Вл. Соловьеву, как об этом свидетельствуют его статьи о Соловьеве, особенно статья "Что дает современному сознанию философия Вл. Соловьева" в его сборнике "От марксизма к идеализму". Вот что Булгаков писал в эту эпоху: "Философия Соловьева дает современному сознанию целостное и последовательное развитое христианское миросозерцание". Булгаков не только философски освободился от доктрины экономического материализма, не только принял основные положения идеализма, но и перешел сознательно и всецело к религиозному миропониманию. Булгаков вместе с Бердяевым создает журнал "Вопросы жизни" (1905 г), где помещает ряд статей на религиозно-общественные темы. В 1906 году он переезжает в Москву и получает кафедру в Коммерческом институте (директором которого был П.И. Новгородцев), избирается депутатом во 2-ю Государственную думу (от конституционно-демократической партии), пишет ряд статей, собранных в сборнике "Два града" т. I и II (Москва, 1911). В эти годы Булгаков чрезвычайно сближается с П. Флоренским, имевшим громадное влияние на него, принимает софиологическую концепцию Флоренского, которую постепенно по-своему перерабатывает. В 1912 г. он издает книгу "Философия хозяйства", за которую получает в Московском университете степень доктора политической экономии, где развивает впервые свою софиологическую концепцию. В то же время Булгаков отдает немало времени написанию публицистических статей, наиболее яркая из которых - "Героизм и подвижничество" - была помещена в известном сборнике "Вехи"; сближается с самыми выдающимися представителями религиозного возрождения в России (Самарин, Новоселов и др.), издает в 1917 г. книгу "Свет Невечерний" - очерк системы нового его миросозерцания, написанию которой Булгаков посвятил 5 лет (1911-1916). "Книга моя, - писал Булгаков в предисловии, - представляет собой род духовной автобиографии или исповеди; она является обобщающим постижением, как бы итогом моего пройденного, столь ломаного и сложного - слишком сложного! - духовного пути". Книга эта, собственно, заканчивает период чисто философского творчества Булгакова; ныне, за исключением небольшого сборника "Тихие думы" (Москва, 1918), где собраны статьи по вопросам искусства - Булгаков всецело переходит к чисто богословскому творчеству.

Следует, пожалуй, назвать еще одно существенное обстоятельство, сыгравшее свою роль в духовной биографии С.Н. Булгакова, - его общение с Л.Н. Толстым. Вот, что пишет А.Б. Гольденвейзер в своем дневнике (запись от 20 марта 1897 г., Москва): "Был у Толстых, там был С.Н. Булгаков. Марксист.Л.Н. был в ударе и очень горячо, страстно спорил с Булгаковым, яро отстаивавшим свои марксистские положения. Диалектика Льва Николаевича одержала верх, и Булгаков аргументировал к концу все слабее и слабее. Я глубоко убежден, - пишет в примечании к этой записи А.Б. Гольденвейзер, - что эта беседа была одним из сильных толчков, заставивших Булгакова вскоре отказаться от марксизма и пойти по совершенно иному, хотя и весьма далекому от Льва Николаевича, пути". Влияние Л.Н. Толстого на Булгакова носило скорее "негативистский" характер: оно способствовало разрушению его старых воззрений, но не стимулировало формированию новых.

В 1918 году Булгаков принимает священство, попадает в Крым, откуда уже не сможет вернуться назад в Москву, становится на время профессором Симферопольского университета, но очень скоро покидает его из-за работы священнослужителя.23 ноября 1922 года в отношении С.Н. Булгакова уполномоченным отделения СОЧ КПУ Малли было составлено постановление, следуя которому он "подлежит бессрочной высылке из территории РСФСР без права возвращения".

В 1923 г. советская власть изгоняет Булгакова из России, и он едет сначала в Константинополь, а оттуда в Прагу, где читает лекции в русском юридическом факультете, существовавшем тогда в Праге, а в 1925 году переезжает в Париж в связи с основанием Богословского института в Париже. С самого начала Богословского института до конца дней своих Булгаков был его бессменным деканом; преподавал он в институте догматику.

В эти годы расцветает богословское творчество Булгакова. Кроме "малой трилогии" ("Купина Неопалимая", "Друг Жениха", "Лестница Иаковлева"), отдельных этюдов (часто довольно значительных, как "Икона и иконопочитание") Булгаков пишет "большую трилогию" - "О богочеловечестве" (ч. I - "Агнец Божий", ч. II - "Утешитель", ч. III - "Невеста Агнца"). Последний том трилогии выходит уже после смерти Булгакова. Кроме этих трудов осталось немало его книг, вполне подготовленных к печати, из которых пока увидела свет только книга об Апокалипсисе, остальные остаются еще не напечатанными.

Софиологическое понимание догматов христианства вызывало в адрес Булгакова суровое осуждение в ереси со стороны митрополита Сергия (Москва), имевшего, впрочем, под руками лишь обстоятельные выписки из его книги, сделанные противниками Булгакова и ими посланные в Москву. Митрополит Евлогий, как ректор Богословского института, счел нужным создать особую комиссию для уяснения вопроса о "еретичестве" о. Булгакова; доклад комиссии был, в общем, благоприятен для Булгакова, который мог дальше продолжать свое преподавание в Богословском институте.

Весной 1939 г. Булгаков должен был подвергнуться тяжелой операции. Операция прошла удачно, но голосовые связки были удалены, однако, через несколько месяцев Булгаков мог говорить (почти шепотом), мог совершать литургию и даже читать лекции. Летом 1944 г. вследствие кровоизлияния в мозг Булгаков скончался.

2. Философские взгляды С.Н. Булгакова

Богатая, напряженная, всегда творчески насыщенная жизнь Булгакова сама по себе замечательна, как исключительный памятник тех духовных исканий, того возврата русской интеллигенции к церкви, который наметился в России еще до революции 1917 г. и который с такой силой проявился в последние годы. Но не менее богато и значительно творчество Булгакова, из которого мы извлечем здесь только его философские взгляды.

Книга С.Н. Булгакова "О рынках при капиталистическом производстве", изданная в 1898 г., написанная с позиций "легального" (точнее "критического") марксизма", подвела итог полемики, которую вели между собой народники и "русские ученики" К. Маркса о необходимости внешних рынков для стран, вступивших на путь капиталистического развития со значительным опозданием по сравнению со странами классического капитализма. Молодому философу и ученому, выступившему со своей первой книгой, удалось убедительно доказать, что судьбы капитализма в России от этого внешнего фактора не зависят. Вместе с тем полемика, развернувшаяся вокруг книги, обозначила линии расхождения между критическими и ортодоксальными марксистами России, которые в будущем будут углубляться, а в начале XX века приведут к окончательному разрыву между ними. В этом же томе помещены еще две книги С.Н. Булгакова - "Краткий очерк политической экономии" и "О земледелии", которые можно рассматривать как первоначальный набросок будущей "Философии хозяйства".

Однако, коснемся прежде всего тех философских влияний, которые испытал Булгаков. Уже в ранние годы, когда он был в заграничной командировке и стал со вниманием изучать философию, Булгаков примкнул к критическому рационализму Канта. "Должен сознаться, - писал Булгаков в предисловии к книге "От марксизма к идеализму", - что Кант всегда был для меня несомненнее Маркса, и я считал необходимым поверять Маркса Кантом, а не наоборот". С.Н. Булгаков хорошо понимал, что марксизм, будучи но форме интернационально-классовым учением, не может и не должен выполнять роль, которая является неотъемлемым атрибутом философии как формы общественного сознания, - он не может быть теоретическим выражением национального самосознания. В этом проявилось философское чутье Булгакова, в противоположность Плеханову, увлекшемуся французскими материалистами. Однако в эту пору Булгаков еще надеялся "придать положительному учению экономического материализма приемлемую форму, освободив его от абсурда". В дальнейшем процессе философских исканий Булгаков особенно остро ставил для себя вопрос о "теории прогресса". Историософская тема была у него на первом плане, и уже здесь выступала потребность пойти дальше чистого кантианства. Булгаков стал перед вопросом: "Возможно ли средствами одной опытной науки построение такого миросозерцания, которое давало бы теоретическое обоснование активному социальному поведению и идеалам общественного прогресса, короче: возможна ли научная теория прогресса?" В этом именно пункте (теургическом, т.е. в проблеме, "активного социального поведения во имя идеала") Булгаков, уже вышедший на путь трансцендентализма, почувствовал необходимость опереться на религиозно-метафизические предпосылки: "Вопрос о социальном идеале все яснее и яснее, - пишет Булгаков, - формулировался, как религиозно-метафизическая проблема, затрагивающая самые глубокие корни метафизического мировоззрения", - и здесь-то и началось влияние Вл. Соловьева на Булгакова.

"Я долгое время, - пишет Булгаков в том же предисловии к книге "От марксизма к идеализму", - держался мнения,... что Кант навсегда закрыл дверь в метафизику и окончательно утвердил господство критического позитивизма", однако, придя (на почве критики теории прогресса) к сознанию неизбежности "религиозно-метафизического обоснования" социального идеала, Булгаков, с присущим ему духовным мужеством, обратился к тому, что так долго отвергал. Найдя в Соловьеве широкий синтез христианских начал с данными философии и науки, Булгаков стал на новый путь религиозной метафизики, как об этом вполне определенно свидетельствует его статья "Что дает современному сознанию философия Вл. Соловьева". У Соловьева Булгаков взял и его основную идею "всеединства".

Несколько позже Булгаков писал: "Теперь уже ясно, что Соловьев, как мистик с особым, богатым и своеобразным мистическим опытом, значительнее, оригинальнее, интереснее, нежели Соловьев-философ". Но это написано в эпоху, когда Булгаков уже всецело сосредоточился на софиологической теме, которую в эту эпоху Булгаков все же обдумывал лишь в космологическом ее аспекте - София для него в это время "принцип мироздания или совокупность творческих энергий в Божестве". Булгаков даже утверждает в это время, что "учение Соловьева о Софии - наиболее оригинальная черта его философии - осталось незаконченным и недоговоренным". Это все уже относится ко времени огромного влияния Флоренского на Булгакова - влияния, впрочем, скорее личного, чем идейного, а все же, взяв от Соловьева основную концепцию всеединства (со включением софиологической темы), Булгаков, под влиянием Флоренского, целиком уходит в сторону софиологических размышлений.

После издания книги "Свет Невечерний" Булгаков, принявший священство, целиком отдается церковным темам, и все его творчество приняло характер богословствования. Однако и в своих чисто богословских трудах Булгаков остается философом, - синтез трансцендентализма, метафизики всеединства, даже некоторые общие начала философской мысли, усвоенные Булгаковым на заре научной жизни, сохранили свою силу и в годы чистого богословствования.

Вернемся еще к вопросу о трансцендентализме у Булгакова. Если в эпоху написания книги "От марксизма к идеализму" Булгаков, стоя на основе трансцендентального идеализма, признал значение интуиции, которую отожествлял с верой, то в "Свете Невечернем" интуиция по-прежнему связана с защитой трансцендентального реализма, но оказывается совершенно несвязанной с верой. Тут же появляется и новый мотив - для Булгакова ныне познание в своем происхождении оказывается восходящим к "греховной расщепленности бытия". Тем не менее, необходимо признать, что система Соловьева смогла повлиять на Булгакова только потому, что не разрушала в нем основ трансцендентализма, а лишь дополняла их. Критицизм - с разными дополнениями и модификациями - сохранил у Булгакова свое значение до конца дней его.

Влияние Соловьева было решающим в философском развитии Булгакова больше всего в силу синтетического замысла Соловьева - его стремления создать систему, в которой наука, философия и религия внутренне и органически связаны друг с другом, так и для Булгакова, в частности, чрезвычайно характерно то, что он всю жизнь оставался ученым, всю жизнь работал научно - во всей строгости методов научной мысли.

Можно сказать, что потребность научной работы, необходимость чувства реальности видимого мира была существенным элементом в творчестве Булгакова. С другой стороны, в Булгакове очень рано проявился философский дар. В нем нельзя отделить философа от богослова. "Свободное искание истины", которое Булгаков называет "священнейшим достоянием философии", было коренным для Булгакова. Совсем в духе Соловьева Булгаков писал: "Философия неизбежно стремится к абсолютному, к всеединству - или к Божеству, насколько оно раскрывается в мышлении; в конце концов, и она имеет своей единственной и универсальной проблемой - Бога и только Бога". Это написано Булгаковым в 1916 году, когда его миросозерцание приняло определенно религиозный характер, но он оставался философом и тогда, когда его философия стала богословием. Грандиозный синтетический замысел Соловьева тем и покорил себе Булгакова, что соответствовал его собственным исканиям.

Необходимо особо подчеркнуть и влияние Флоренского на Булгакова. Во Флоренском было гораздо более стилизации, чем это было у Булгакова, но когда революция разделила Флоренского и Булгакова (1918 г), Булгаков все более освобождался от того, можно сказать, гипнотического влияния на него Флоренского, которое длилось несколько более десяти лет.

По типу своей мысли, по внутренней логике своего творчества Булгаков принадлежал к числу "одиночек" - он, собственно, не интересовался мнением других людей, всегда прокладывал себе дорогу сам. Анализировать учение Булгакова тем труднее, что книги его насыщены богатым содержанием.

В своей гносеологии Булгаков совершенно не оригинален, его гносеология (трансцендентальный реализм с различными дополнениями) определяла лишь формальную сторону его построений, не влияя на их содержание. Это особенно видно на постоянном подчеркивании антиномизма в мышлении: принцип антиномизма имел коренное значение для Булгакова, но, например, в "Философии хозяйства", где Булгаков так много говорит о "конкретном неразложимом единстве логического и алогического", т.е. о реальной антиномичности жизни, само понятие антиномизма не выдвигается. Только в "Свете Невечернем", с прямой ссылкой на Флоренского, понятие антиномизма получает исключительно широкое применение. Философская система Булгакова в определенной целостности дана в "Философии хозяйства". Рационализм дорог Булгакову лишь как критицизм, он даже подчеркивает в одном месте, что "о нездешних корнях нашего бытия нам может поведать "только откровение..., которое затем уже может получить и философскую обработку". Булгаков говорит даже по отношению к учению, что мир сотворен Богом, что это "аксиома веры"; он упрекает Вл. Соловьева в "чрезмерном дедуцировании" творения, т.е. в рационализме. И утверждает, что "переход абсолютного к относительному бытию не понятен".

Если говорить о том, что составляет основу философских построений Булгакова, то можно сказать словами его предисловия к "Свету Невечернему": "поиск пути через современность к православию". Булгаков идет тем же путем "восхождения", что и Флоренский, - и даже больше: основы философских построений Булгакова лежат в его космологии. Религиозный перелом не оторвал его от мира, а определился потребностью глубже понять мир и проникнуть в его сокровенную жизнь, сокровенный смысл. Булгакову чужд "соблазн божественности мира", во всяком случае, различение Абсолютной истины и космоса во всей силе сохранялось у него до конца дней. Исходя из этого Булгаков следует за тем построением, которое впервые установил Филон, стоявший перед такой же антитезой.

Булгаков говорит о мудрости мировой души: "Душа мира, - пишет он в "Невесте Агнца", - есть органическая сила, имеющая инстинктивную закономерность бытия в его эволюционном развитии". Эти все размышления Булгакова показывают, как сильно выступает у него космологическая тема. Булгаков идет гораздо дальше Флоренского, - для него единство тварного бытия, его живая мощь, своеобразный "панэротизм" природы - все это формирует его понимание, лучше сказать - его восприятие природы, как "живого существа". Но этому "живому единству бытия" Булгаков, вслед за Вл. Соловьевым и Флоренским, усваивает именование "Софии" - и этим он уже выходит сразу за пределы чисто космологической темы, начинает для себя ряд новых проблем. Ввиду центральности понятия Софии в метафизике Булгакова мы должны несколько подробнее остановиться на нем.

Вслед за Соловьевым и Флоренским, Булгаков центрирует свое внимание на понимании Софии, которая позже становится таким всеобъемлющим понятием, что оно поглощает все иные категории в философских построениях Булгакова.

Проследим разные аспекты идеи Софии у Булгакова. Уже в "Философии хозяйства" "душа мира" именуется Софией, но здесь же мы узнаем, что "мир потенциально софиен, актуально же он хаотичен; в своем вневременном бытии он есть сама София... мир удален от Софии не по существу, но по состоянию". Космологический аспект Софии меняется постепенно уже в "Свете Невечернем". По-прежнему еще "тварь есть всеединство", т.е. понятие всеединства все еще имеет смысл чисто космологический, но тут же проступают и новые мотивы. "Тайна мира, - пишет Булгаков, - в женственности... зарождение мира есть действие всей Св. Троицы, в каждой из Ее Ипостасей простирающееся на восприемлющее Существо, вечную женственность, которая через это становится началом мира. И она есть "четвертая ипостась".

Одна из современниц Булгакова (Евгения Герцык), знакомая с ним в пору его философского расцвета, пишет, что "цельного представления о его мировоззрении" у нее никогда не было. "Причина может быть и в том, что цельности не было и в нем самом". Булгакову "не хватало мужества пристрастий - или же оно давалось ему нелегко, с мукой".

Заключение

Итак, новейший религиозный идеализм в России конца XIX - начала XX в., вместе с общественной деятельностью его главных представителей, получил в историографии несколько определений: "новое религиозное сознание", "богоискательство", "веховство", "духовный ренессанс начала XX века". Исторически первым (до первой русской революции) возникло понятие "новое религиозное сознание", обозначившее лидирующую группу религиозных идеалистов (Мережковский, Бердяев, Розанов, Булгаков и др.).

"Новое религиозное сознание" лишь у истоков несло на себе печать замкнутости и кружковщины. Очень скоро оно стало воспринимать себя не как связанное с какими-либо университетско-академическими потребностями и кругами, не как философскую школу или направление, а в качестве выразителя духовного состояния общества, его самочувствия и самосознания, его здоровья и болезни одновременно.

Булгаков противопоставляет образу героя образ подвижника, верующего христианина, который чувствует лишь свою ответственность перед Богом и смиренно выполняет свой долг, видя в себе орудие Промысла.

Можно спорить о наличии и жизнеспособности такого опыта на нашем пространстве, но важнее обратить внимание на характер горизонта, ради которого готов умереть герой.

"…Не следует забывать, - писал в 1904 году Булгаков,-что в наш рационалистический век и самая пламенная религиозная вера должна получить философское оправдание и закалиться в горниле философских сомнений. Поэтому философский идеализм есть необходимый путь к религии, представляет станцию, которой не может миновать современный человек в своем стремлении к религиозному мировоззрению".

Литература

1. Бердяев Н.А. Истина и Откровение. - СПб.: РХГИ, 1996. - 384 с.

2. Булгаков С.Н. Первообраз и образ: Сочинения: в 2т. - Т.1. Свет невечерний. СПб.: ООО "ИНАПРЕСС; М.: "Искусство", 1999. - 416 с.

3. История философии: Запад - Россия - Восток: (Кн. четвертая. Философия ХХ в). - М.: "Греко-латинский кабинет", 1999. - 448 с.

4. Коплстон Ф. История философии ХХ век/Пер с англ. Сафронова. - М.: ЗАО Центрполиграф, 2002. - 269 с.

5. Новая философская энциклопедия. В 4 т. / Ин-т философии РАН, Нац. общ. фонд. - М.: Мысль, 2001. - Т.3.

6. Новейший философский словарь/ 2-е изд., переработ. и дополн. - Мн.: Интерсервис; Книжный дом, 2001. - 1280 с.

7. Философы двадцатого века: Книга первая.2-е изд. - М.: Издательство "Искусство ХXI век", 2004. - 367 с.

8. Шестов Л. Киркегард и экзистенциальная философия. - М.: Прогресс - Гнозис, 1992. - 304с.

9. Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время.М. "Прогресс", 1990г. - 512с.

10. Сто русских философов. Библиографический словарь. Сост. и ред.

11. А.Д. Сухов, М., "Мирта", 1995 г. - 320 с.

БУЛГАКОВ, СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВИЧ (1871–1944), русский философ и богослов. Родился в Ливнах Орловской губернии 16 (28) июня 1871. Окончил юридический факультет Московского университета, в 1890-х годах увлекался марксизмом, был близок к социал-демократам. Смысл дальнейшей мировоззренческой эволюции Булгакова вполне определенно передает заглавие его книги От марксизма к идеализму (1903). Он участвует в сборниках Проблемы идеализма (1902) и Вехи (1909), в религиозно-философских журналах «Новый путь» и «Вопросы жизни», издательстве «Путь». Религиозно-метафизическая позиция Булгакова нашла вполне последовательное выражение в двух его сочинениях: Философия хозяйства (1912) и Свет Невечерний (1917). В 1918 он стал священником, в 1922 был выслан из России. С 1925 и до конца своих дней руководил Православным богословским институтом в Париже.

В философских и богословских трудах Булгакова центральную роль играет софиология. Увидев в учении Вл.С.Соловьева о Софии «наиболее оригинальный» элемент метафизики всеединства, но «незаконченный и недоговоренный», Булгаков развивал софийную тему уже начиная с Философии хозяйства и вплоть до своих последних богословских творений: Утешитель (1936) и Невеста Агнца (1945). Его богословский опыт трактовки Софии как «идеальной основы мира», Души мира, Вечной Женственности, нетварного «вечного образа» и даже «четвертой ипостаси» был воспринят резко критически в церковных православных кругах и осужден, причем как в России, так и за рубежом. В метафизическом плане софиология Булгакова – это онтологическая система, развитая в русле метафизики всеединства и восходящая своими корнями к платонизму, в которой предпринята попытка радикального – в границах христианской парадигмы – обоснования онтологической реальности тварного мира, космоса, как обладающего собственным смыслом, способностью к творческому развитию, «живым единством бытия». В Свете Невечернем утверждается, что «онтологическая основа мира заключается в сплошной, метафизически непрерывной софийности его основы». Мир в софиологии Булгакова не тождествен Богу – это именно тварный мир, «вызванный к бытию из ничто». Но при всей своей «вторичности» космос обладает «собственной божественностью, которая есть тварная София». Космос – живое целое, живое всеединство, и у него есть душа («энтелехия мира»). Выстраивая онтологическую иерархию бытия, Булгаков различал идеальную, «предвечную Софию» и мир как «становящуюся Софию». Идея Софии (в ее многообразных выражениях) играет у Булгакова ключевую роль в обосновании единства (всеединства) бытия, единства, не признающего в конечном счете никакой изоляции, никаких абсолютных границ между божественным и тварным миром, между началом духовным и природным (мыслитель видел в собственной мировоззренческой позиции своего рода «религиозный материализм», развивал идею «духовной телесности» и др.). Софиология Булгакова в существенной мере определяет характер его антропологии: природа в человеке становится «зрячей» и в то же время человек познает именно «как око Мировой Души», человеческая личность «придана» софийности «как ее субъект или ипостась». Смысл истории также «софиен»: историческое творчество человека оказывается «сопричастным» вечности, будучи выражением универсальной «логики» развития живого, одушевленного (софийного) космоса. «София правит историей.., – утверждал Булгаков в Философии хозяйства . – Только в софийности истории лежит гарантия, что из нее что-нибудь выйдет». В антропологии и историософии русского мыслителя, как, впрочем, и во всем его творчестве, граница между метафизическими и богословскими воззрениями оказывается достаточно условной.

Русский философ-богослов Сергей Булгаков - человек непростой судьбы. Он смог пройти через сомнения и найти свой путь к Богу, создав собственное учение о Софии, смог преодолеть недоверие друзей и церковное неодобрение и жить по совести и по вере.

Детство и семья

Родился Булгаков Сергей Николаевич 16 (28) июля 1871 года в городе Ливны, в большой семье священника, настоятеля небольшой церкви при кладбище. Отец Сергея воспитывал детей (а их у него было семеро) в православных традициях. Семья регулярно посещала церковные службы, дети слушали, а позже сами читали священные книги. Сергей с благодарностью вспоминал детские годы, когда он соприкоснулся с красотой русской природы, подкрепленной торжественным величием литургии. Именно в это время он пережил гармоничное единение с Богом. Его воспитывали как примерного христианина, в ранние годы он искренне верил в Бога.

Годы учебы

В 12 лет Булгаков Сергей начал учиться в духовной школе, в это время он был, по его словам, «верным сыном Церкви». Окончив школу, он поступает в духовное училище в родном городе Ливны. В это время он всерьез задумывается о том, чтобы связать свою жизнь со служением Богу. Через четыре года, завершив обучение в училище, Булгаков поступает в духовную семинарию в г. Орле. Здесь он проучился три года, но в это время происходит значительное изменение его мировоззрения, он переживает глубокий религиозный кризис, который обрекает его на неверие в Бога. Разуверившись в православии, в 1987 году Булгаков покидает семинарию и после этого еще два года учится в классической гимназии в г. Ельце. Позже он поступает в Московский государственный университет, на юридический факультет. В 1894 году он успешно выдерживает выпускные испытания и получает степень магистра с правом преподавания.

Ранние воззрения

Уже на первых курсах семинарии Булгаков Сергей испытывает большие сомнения в религиозных постулатах и переживет глубочайший кризис веры, который подталкивает его не только к уходу из семинарии, но и к сближению с очень популярными в это время марксистами. Он усиленно работает в этом новом для себя философском направлении и довольно быстро становится ведущим теоретиком марксизма в России. Однако вскоре он осознает несостоятельность этой теории и эволюционирует в сторону идеализма. В 1902 году он даже пишет статью «От марксизма к идеализму», в которой объясняет изменение своих взглядов.

Эти его изменения в воззрениях вполне соответствуют духу времени, для русской интеллигенции того периода было характерно увлечение немецким идеализмом и впоследствии религиозностью. Знакомство с Бебелем и Каутским, труды В. Соловьева и Л. Толстого приводят его к поискам в области христианской политики к решению вопроса о добре и зле. На некоторое время Булгаков увлекается космизмом, вслед за Николаем Федоровым. Эти искания, которые сам он обозначил как «социальное христианство», абсолютно укладываются в эволюцию русской данного периода.

Постепенно мысль Булгакова зреет и формируется, путь его философских исканий прекрасно отражает его первый значительный труд - книга «Свет невечерний».

Педагогическая деятельность

По окончании университета Сергей его связана не только с философией, но и с преподаванием) остается на кафедре с целью написания докторской диссертации, также он начинает преподавать политическую экономию в Императорском техническом училище г. Москвы. В 1898 году университет отправляет его на два года в научную командировку в Германию. В 1901 году он защищает диссертацию и получает должность ординарного профессора на кафедре Киевского политехнического института. В 1906 году он становится профессором Московского коммерческого института. Лекции Булгакова отражают путь его исканий, многие из них будут изданы как философские и социально-экономические труды. Позже он работал профессором политэкономии и богословия Таврического университета и профессором церковного права и богословия в Праге.

Опыты социальной активности

Примкнув к марксистам, в 1903 году Булгаков Сергей участвует в нелегальном учредительном съезде Союза освобождения, членами которого были Н. Бердяев, В. Вернадский, И. Гревс. В рамках деятельности Союза Булгаков распространял патриотические взгляды, являясь редактором журнала «Новый путь». В 1906 году философ принимает деятельное участие в создании Союза христианской политики, от которой проходит в депутаты Второй Государственной думы в 1907 году. Однако скоро взгляды антимонархистов перестают быть ему близкими, и он переходит на противоположную сторону. С этого момента он больше не предпринимает попыток вступать в общественные движения и сосредотачивает свою активность на написании философских и публицистических трудов.

Религиозная философия

В 1910 году Сергей Булгаков, философия которого подходит к главной точке своего развития, знакомится с Дружба двух мыслителей значительно обогатила русскую мысль. В этот период Булгаков окончательно возвращается в лоно религиозной, христианской философии. Он трактовал ее в церковно-практическом аспекте. В 1917 году выходит в свет его этапная книга «Свет невечерний», также в этом году Сергей Николаевич принимает участие во Всероссийском Поместном Соборе, который восстанавливает патриаршество в стране.

Философ в это время много размышляет о путях развития для страны и интеллигенции. Он переживал революцию как трагическую гибель всего, что было ему дорого в жизни. Булгаков считал, что в этот трудный момент на плечи священников ложится особая миссия сохранения духовности и человечности. Гражданская война усилила ощущение апокалипсиса и подтолкнула Сергея Николаевича к важнейшему решению в жизни.

Путь священника

В 1918 году Булгаков принимает сан священника. Посвящение происходит 11 июня в Даниловском монастыре. Отец Сергий близко сотрудничает с патриархом Тихоном и постепенно начинает играть довольно значительную роль в Русской церкви, но все изменила война. В 1919 году он отправляется в Крым, чтобы забрать свою семью, но вернуться в Москву ему уже будет не суждено. В это время большевики исключают Булгакова из преподавательского состава Московского коммерческого института. В Симферополе он работает в университете и продолжает писать философские труды. Однако пришедшая туда Советская власть вскоре лишает его и этой возможности.

Эмиграция

В 1922 году Сергей Булгаков, книги которого не были угодны новой, Советской, власти, был выслан в Константинополь вместе с семьей. Ему был дан на подпись документ, в котором говорилось, что он высылается из РСФСР навсегда и в случае возвращения будет расстрелян. Из Константинополя Булгаковы переезжают в Прагу.

Сергей Николаевич никогда не стремился покинуть Родину, которая была для него очень дорога. Всю жизнь он с гордостью говорил о своем русском происхождении и активно поддерживал русскую культуру, вынужденную существовать за рубежом. Он мечтал когда-нибудь побывать в России, но этому было не суждено сбыться. На родине остался сын Булгаковых Федор, которого им уже никогда не довелось увидеть.

Пражский период

В 1922 году Булгаков Сергей приезжает в Прагу, где начинает работать в Русском институте на юридическом факультете. В это время Прагу называли «русским Оксфордом», здесь после революции работали такие представители религиозной философии, как Н. Лосский, Г. Вернадский, П. Струве, П. Новгородцев. В течение двух лет Булгаков преподавал здесь богословие. Кроме того, он совершал службы в студенческом храме Праги и в одном из пригородных приходов.

Жили Булгаковы в институтском общежитии под названием «Свободарна», где собрался блестящий коллектив русских ученых и мыслителей. Отец Сергий стал основателем журнала «Духовный мир студенчества», в котором печатались интереснейшие статьи богословского содержания. Также он стал одним из главных организаторов «Русского студенческого христианского движения», членами которого стали ведущие русские эмигранты-мыслители и ученые.

Парижский период

В 1925 году отец Сергий с семьей переезжает в Париж, где при его активном участии открывается первый Православный богословский институт, деканом и профессором которого он и становится. С 1925 года он совершает немало поездок, объехав почти все страны Европы и Северной Америки. Парижский период также отличается интенсивной философской работой Булгакова. Самыми заметными его работами этого времени являются: трилогия «Агнец Божий», «Невеста Агнца», «Утешитель», книга «Неопалимая купина». Будучи деканом Свято-Сергиевского института, Булгаков Сергей создает настоящий духовный центр русской культуры в Париже. Он организует работы по возведению комплекса, называемого «Сергиевское подворье». За 20 лет его руководства здесь появляется целый городок зданий и храмов. Также отец Сергий много работал с молодежью, став известным просветителем и наставником для студентов.

Большие испытания выпали на долю Булгакова во время Второй мировой войны, он был в это время уже тяжело больным, но даже в этих условиях не прекращал свою работу по созданию религиозно-философских трудов. Он очень переживал за судьбу своей Родины и всей Европы.

Софиология С. Булгакова

Булгакова неразрывно связана с богословием. Центральная идея - София Премудрость Божия - не была нова для религиозной мысли, ее активно развивал В. Соловьев, но у отца Сергия она стала глубоким внутренним переживанием, откровением. Религиозно-философским трудам Булгакова недоставало цельности и логичности, он, скорее, исповедуется в своих книгах, рассказывает о собственном мистическом опыте. Главный духовный концепт его теории, София Премудрость Божия, понимается им по-разному: от воплощенной женственности как основы мира до главной объединяющей силы сущего, вселенской мудрости и благости. Теория Булгакова была осуждена Православной Церковью, его не обвинили в ереси, но указали на ошибки и просчеты. Теория его не приобрела завершенного вида и осталась в виде довольно разноплановых размышлений.

Личная жизнь

Булгаков Сергей Николаевич прожил насыщенную событиями жизнь. Еще в 1898 году он женился на дочери помещика Елене Ивановне Токмаковой, которая прошла с ним все жизненные испытания, а их было немало. У пары родилось семеро детей, но только двое из них выжили. Смерть трехлетнего Ивашека стала глубоким, трагическим переживанием для Булгакова, она подтолкнула мыслителя к размышлениям о мудрости мира. В 1939 году у священника обнаружили рак горла, он перенес тяжелейшую операцию на голосовых связках, но научился путем неимоверных усилий говорить после этого. Однако в 1944 году с ним случился удар, который и привел к смерти 13 июля 1944 года.