Временно исполняющим обязанности главы Республики Дагестан Владимира Васильева, вице-спикера Госдумы и руководителя парламентской фракции "Единая Россия". Во главе республики он сменил Рамазана Абдудатипова, который руководил Дагестаном с января 2013 года. Впервые с 1948 года первым лицом Дагестана станет человек, не принадлежащий ни к одной из трех самых многочисленных национальных групп республики - аварцев, даргинцев или кумыков.
Владимир Абдуалиевич Васильев родился 11 августа 1949 года в г. Клину Московской области. Отец - Асанбаев Али Асанбаевич (казах по национальности) был педагогом, мать - Надежда Ивановна Васильева, работала воспитателем в детском саду.
В 1972 году окончил Московскую специальную среднюю школу милиции МВД СССР, в 1978 года - Всесоюзный юридический заочный институт (ныне - Московский государственный юридический университет им. О. Е. Кутафина), в 1991 году - Академию МВД СССР (ныне - Академия управления МВД России).
Кандидат юридических наук. В 2001 году защитил диссертацию на тему "Криминологическое исследование убийств и обеспечение безопасности жизни граждан".
После окончания школы в 1967 году был рабочим-измерителем московского НИИ точного приборостроения.
В 1968-1970 годах проходил срочную службу в стратегических ракетных войсках Вооруженных сил СССР (Архангельская область).
С 1972 по 1983 год работал в отделе по борьбе с хищениями социалистической собственности Бауманского районного управления внутренних дел Москвы следователем, инспектором и старшим инспектором, заместителем начальника отдела, начальником отдела.
Затем, до 1987 года, занимал должности начальника отдела, заместителя начальника управления по борьбе с хищениями социалистической собственности Главного управления внутренних дел (ГУВД) Москвы.
В 1991-1992 годах служил главным инспектором инспекции Службы организации управления Министерства внутренних дел (МВД) РСФСР.
С 1992 по 1993 год - главный инспектор Главной инспекции Штаба МВД РФ. В 1993-1995 годах - заместитель начальника Штаба МВД, начальник Оперативного управления, в 1995-1997 годах - первый заместитель начальника ГУВД Москвы, начальник штаба ГУВД.
В 1997 году служил первым заместителем начальника Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД РФ.
26 апреля 1997 году был назначен первым заместителем министра внутренних дел РФ Анатолия Куликова, начальником Главного управления по борьбе с организованной преступностью.
С 9 мая 1998 года по 31 мая 1999 года - первый заместитель министра внутренних дел РФ Сергея Степашина.
31 мая 1999 года был назначен заместителем секретаря Совета безопасности РФ Владимира Путина, в августе 1999 года стал заместителем нового главы Совбеза Сергея Иванова. Занимал пост до 28 марта 2001 года.
С 28 марта 2001 года - статс-секретарь - заместитель министра внутренних дел РФ Бориса Грызлова. В октябре 2002 года руководил милицейским штабом, сформированным в связи с захватом террористами Театрального центра на Дубровке.
С 2003 года - депутат Государственной думы Федерального собрания РФ IV, V, VI, VII созывов.
7 декабря 2003 года был избран депутатом Государственной думы РФ IV созыва по Тверскому одномандатному избирательному округу №173 (Тверская область). Баллотировался от партии "Единая Россия", по итогам голосования получил 31,38%. Второе место заняла заместитель председателя комитета Госдумы по информационной политике Татьяна Астраханкина (КПРФ) - 18,87%. В Думе Васильев вошел в состав фракции "Единая Россия". В январе 2004 года возглавил комитет по безопасности.
С июня 2007 года по сентябрь 2010 года - председатель Тверского регионального отделения "Единой России". Член президиума регионального политсовета.
2 декабря 2007 года переизбран депутатом Госдумы РФ по федеральному списку партии "Единая Россия" (региональная Тверская группа). В пятом созыве нижней палаты парламента вновь вошел во фракцию "Единая Россия" и возглавил комитет по безопасности.
4 декабря 2011 года избран депутатом Государственной думы шестого созыва от партии "Единая Россия" (был вторым номером в региональной группе №72, Тверская область). Входил в думский комитет по безопасности и противодействию коррупции. С марта по ноябрь 2012 года возглавлял комиссию по контролю за достоверностью сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, представляемых депутатами Госдумы.
10 ноября 2012 года возглавил фракцию "Единая Россия" в Госдуме. 13 ноября того же года занял пост заместителя председателя Думы VI созыва Сергея Нарышкина. В руководстве нижней палаты парламента сменил Андрея Воробьева, назначенного главой Московской области.
18 сентября 2016 года избран депутатом Госдумы VII созыва по Заволжскому одномандатному округу №180 (Тверская область). Был выдвинут партией "Единая Россия", набрал 53,03% голосов, второе место занял депутат тверского Заксобрания, кандидат от КПРФ, Артем Гончаров (14,35%). 24 сентября 2016 года Владимир Васильев был утвержден главой партийной фракции.
5 октября 2016 года стал заместителем председателя Госдумы Вячеслава Володина. Курировал вопросы взаимодействия палаты с Верховным судом РФ и Генпрокуратурой, а также работу думского комитета по безопасности и противодействию коррупции, отвечал за сотрудничество Госдумы с Парламентской ассамблеей НАТО.
Член бюро Высшего совета Всероссийской политической партии "Единая Россия".
Председатель постоянной комиссии Парламентской ассамблеи ОДКБ по вопросам обороны и безопасности.
Общая сумма декларированного годового дохода за 2016 год - 5 млн 907 тыс. руб., супруги - 303 тыс. руб.
Генерал-полковник полиции в отставке.
Награжден орденами "За заслуги перед Отечеством" III (2014) и IV степеней, Мужества, Почета, медалью П. А. Столыпина II степени (2014).
Заслуженный юрист РФ (2006).
Имеет благодарность (2001) и почетные грамоты президента РФ (2006, 2010), а также почетную грамоту правительства (1999).
Женат. Супруга - Людмила Дмитриевна (девичья фамилия Одинцова), экономист. Дочь Юлия (род. 1973).
Можно ожидать временного успокоения наиболее острых конфликтов в Дагестане: первый год заинтересованные стороны будут присматриваться к новому главе республики, что поможет спокойно провести президентские выборы 2018 года
Назначение Владимира Васильева и.о. главы Дагестана пока легче всего оценить от противного: от каких других вариантов развития ситуации в Дагестане Кремль отказался, выбрав Васильева.
Силовое решение
Вариант, о котором активно говорили накануне назначения и значительно раньше, в том числе высокопоставленные источники, — это отправка в регион действующего силовика. Чаще других называли фамилию первого заместителя директора Росгвардии, бывшего полпреда в Северо-Кавказском федеральном округе Сергея Меликова, имеющего южнодагестанские корни. Но такому назначенцу независимо от его личных достоинств были бы обеспечены крайне непростые стартовые условия. На него неминуемо бы лег груз ответственности за все действия силовых структур на территории республики. А там наряду со случаями подлинного героизма есть вещи, которые вызывают в местном обществе значительную напряженность: от банальной коррупции до гибели в спецоперациях людей, чья причастность к бандитскому подполью, по мнению их родственников и правозащитников, ничем не подтверждается (таким событием, например, стала в августе 2016 года; этот инцидент сейчас расследуется). Прежние руководители Дагестана в конфликтах, стороной которых были правоохранительные органы, хотя бы формально могли рассматриваться как посредники, а некоторые и реально стремились взять на себя эту роль. Человек в погонах во главе республики не имел бы такой возможности и становился бы заложником проблем, которые он точно не мог бы решить в одиночку, в каком бы звании ни пришел на свою должность.
Исчерпание элиты
Другой ожидавшийся многими вариант — назначение представителя республиканской элиты, уже поработавшего на высоких постах в регионе. В самом Дагестане называли фамилию экс-главы региона Магомедсалама Магомедова, но «вторые пришествия» региональных лидеров Кремль пока не практикует. То, что список потенциальных кандидатов оказался таким коротким, можно понять, если учесть происходившее в дагестанских верхах при Абдулатипове. Его правление совпало по времени с удалением из региона, причем явно по инициативе федерального центра, нескольких клановых «тяжеловесов». Наиболее заметными, но вовсе не единственными, из ушедших были экс-мэр Махачкалы Саид Амиров (осужден на пожизненный срок) и экс-руководитель дагестанского отделения Пенсионного фонда Сагид Муртазалиев (находится в розыске).
Уход подобных фигур неизбежно создавал проблемы, причем гораздо большие, чем можно предположить исходя из формального должностного статуса этих лиц. Однако какие-либо альтернативные, неклановые «лифты», которые позволили бы формировать новую управленческую элиту, Абдулатипову создать не удалось. Наряду с назначениями на разные посты выходцев из своего родного района, что вызывало понятное раздражение, он строил свою кадровую политику через союз с лидерами «выживших» кланов. Но каждый из них имеет в республике немало противников и в качестве назначенца на высшую должность вряд ли мог рассматриваться.
Отсюда, собственно, становится ясна та проблема, от решения которой Дагестан зависит сегодня гораздо больше, чем от любого назначения. Это проблема создания новой элиты вместо самовоспроизводства с постепенным вырождением той, которая закрепилась в регионе, пройдя через горнило 1990-х. Причем выращивать новую элиту «в пробирке» нет необходимости, да это и нереально. Достаточно посмотреть вокруг и увидеть тех, кто сумел добиться в Дагестане в последние годы успеха, не будучи частью клановой вертикали. Это, например, предприниматели, работающие в тех областях, в которых в последние лет десять можно было вести дела без сильного прикрытия во власти (строительство, сфера услуг). Это сильно прореженная, но все же сохранившаяся поросль муниципальных, преимущественно сельских, глав, не имеющих вассальной зависимости от более крупных чиновников и опирающихся в основном на доверие населения. Это и общественные активисты, многочисленные и весьма разнообразные в сегодняшнем Дагестане.
Достаточно вспомнить «несистемную» партию «Народ против коррупции», которую, как утверждали многие в регионе, поддерживало республиканское Духовное управление мусульман. Вплоть до снятия с выборов в Народное собрание в 2016 году эту политическую силу называли серьезным конкурентом «Единой России». Конечно, все представители подобной «контрэлиты» вовлечены в сложную систему местных взаимоотношений и конфликтов, и даже диалог с ними, не говоря о встраивании кого-либо из них в управленческую систему, потребует филигранной точности и такого знания дагестанских реалий, которого, похоже, нет пока не только у федеральных чиновников, но и у экспертов. И все же без серьезной кадровой эволюции о развитии региона говорить невозможно.
Пока же можно сказать, что назначение Васильева поможет центру решить чисто тактическую задачу — сохранить стабильность в Дагестане на время федеральных выборов 2018 года. В последний период нахождения у власти Абдулатипова в республике было немало очагов напряженности, реальных и потенциальных. Все видели протесты дагестанских дальнобойщиков на федеральных трассах. Немало нерешенных конфликтов остается в земельной сфере. Отдельная болевая точка — вопрос о восстановлении Ауховского района на западе республики, где до депортации 1944 года жили чеченцы. Складывающейся там ситуацией недовольны, похоже, жители всех национальностей, которых как-то затрагивает восстановление района.
Сейчас можно ожидать успокоения — все заинтересованные стороны будут присматриваться к новому главе, пытаться найти на него выход. Если Васильев не допустит каких-то грубых ошибок, такая ситуация может продлиться год и более. Заглядывать в более отдаленное будущее сложно. Вспоминая тот оптимизм, с которым в 2013 году в Дагестане было встречено назначение Абдулатипова, трудно было предположить, что он не дотянет до конца первого срока. А ведь тогда тоже существовала очевидная тактическая задача — обеспечить в республике стабильность до Олимпиады в Сочи.
Одни надеются на борьбу с коррупцией, другие обижаются из-за утраченных возможностей
Регионы, где за последние полторы недели власть внезапно «переменилась» - на смену прежним губернаторам пришли «назначенцы» из Москвы, - по-разному переживают «крах мироустройства». Если в Нижегородской области к появлению молодого технократа Глеба Никитина относятся философски, то в Дагестане после известия о назначении на пост врио вице-спикера Госдумы Владимира Васильева воцарилось тревожное затишье.
Как сообщают наши источники в Дагестане, кремлевское назначение стало неожиданностью для Магомедсалама Магомедова, которого после отказа Сергея Меликова называли фаворитом в этой гонке и в окружении которого уже праздновали победу. Население же республики в своих оценках разбилось на два лагеря: часть придерживается мнения, что Васильев, не связанный ни с одним кланом или политической группой и не имеющий перед ними никаких обязательств, займется вплотную борьбой с коррупцией и преступностью. И это не может не радовать. Другая же часть отнеслась к назначению крайне негативно, считая его неуважением к республике и ее жителям. С момента утверждения Васильева на посту врио главы Дагестана прошли уже сутки, но пока ни один из действующих или бывших высокопоставленных чиновников республики не высказал своего мнения по поводу его прихода. Чиновники заняли выжидательную позицию.
Идея вернуться к царской практике управления Кавказом через генерал-губернаторов давно высказывалась представителями российской патриотической общественности. Но до сих пор федеральный центр придерживался другой политической линии. Чечню, как известно, возглавляет чеченец Рамзан Кадыров. Ингушетию - ингуш Юнус-Бек Евкуров. Правда, генерал. Но все же свой, местный. Оба правят своими республиками вполне успешно.
Но Чечня и Ингушетия - по сути моноэтнические республики. В Дагестане ситуация иная. Там проживает более сотни этносов, самые крупные из которых - аварцы, даргинцы и кумыки. Поэтому то, что сработало в Чечне или Ингушетии, может не сработать в Дагестане. Во всяком случае, назначение его главой уроженца республики Рамазана Абдулатипова не решило ее проблем. Изменится ли ситуация с назначением Васильева? Об этом мы побеседовали с Галиной Хизриевой - главным редактором сайта «Ислам.ру», экспертом, глубоко знающим Дагестан.
- С чем связано назначение на пост главы республики человека, с Дагестаном никак не связанного?
В дагестанском обществе давно созрел запрос на изменение всей системы управления республикой. Это касается не только конкретной фигуры Рамазана Гаджимурадовича Абдулатипова, но и всей системы клановости. Об этом постоянно писали блогеры и региональная пресса - как провластная, так и оппозиционная. Эта тема была очень популярной.
Второй популярной в дагестанском обществе темой было назначение на высший пост в республике русского. Очень многие говорили о том, что для того, чтобы эффективно бороться с клановостью, недостаточно просто поменять одного хорошего человека на другого, еще лучшего, из дагестанского круга политиков и олигархов. Что было бы лучше, если бы Дагестан возглавил человек, не только равноудаленный от различных кругов по политическим мотивам, но и равноудаленный в этническом смысле. Который мог бы выступать в роли третейского судьи.
- В целом какие тенденции преобладают сегодня в республике: пророссийские или антироссийские?
Сегодня в республике пророссийские силы маргинализированы. Они существуют, но не могут себя выразить. По сути они являются таким «молчаливым большинством». В целом регион глубоко пророссийский, но в результате самых разных процессов этот факт никак не проявлялся, активно проявляли себя совершенно другие силы. Видимо, потому, что они имели политические преимущества.
Важным моментом является и то, что регион является полностью дотационным. Сможет ли это изменить новая власть?
Хватит уже сидеть на дотациях из центра, пора применять тактику опоры на свои собственные силы. Мы знаем, что даже в плане борьбы с терроризмом, экстремизмом регион полностью опирался на федеральный центр. А это неправильно. В соседней Чечне, например, опираются на собственные силы, и это дает свои результаты. Все эти идеи давно обсуждаются в дагестанском обществе. Кроме того, в последние год-два правления Рамазана Гаджимурадовича было немало нареканий со стороны федерального центра, который рассчитывал на то, что этот человек сможет, используя свой опыт и потенциал политика, снизить уровень терроризма. На самом деле в 2016 году был зарегистрирован взрывной рост количества преступлений на почве идеологии терроризма.
- С чем это связано?
Абдулатипов не препятствовал деятельности федеральных сил по борьбе с терроризмом, но, как мне кажется, и не слишком помогал им в этом. То есть не было той работы по профилактике терроризма, которую проводил Кадыров в Чечне. Такая же работа успешно ведется в Казахстане, в Узбекистане есть прекрасный опыт борьбы с этим явлением. Это должна быть постоянная, систематическая плановая работа по искоренению этого явления. Ничего подобного в Дагестане не было. Обычная кампанейщина, трескучие лозунги о необходимости борьбы, проведение конференций. Больше никакой политики у правительства Абдулатипова не было.
- Все это и привело к смене власти?
Все это в совокупности - и внутренние проблемы, и самые разные силы, выступающие за изменение ситуации, - создало условия для того, чтобы привести в регион такого человека, который сможет подготовить общественно-политическую ситуацию в Дагестане к проведению в республике нормальных легитимных выборов руководителя уже из местных кадров. Человека, который устраивал бы всех участников политических процессов в республике. Васильев сам уже сказал, что идет в регион временно, чтобы такую ситуацию подготовить. То, что он является по национальности наполовину казахом, наполовину русским, отвечает важному требованию: этнической равноудаленности от всех местных этнических групп влияния.
Мне кажется, он как хороший аналитик сможет разъяснить центру, что же на самом деле происходит в Дагестане, на какие силы здесь можно опираться. Сможет присмотреть людей, которые в дальнейшем смогут работать на благо Дагестана.
Есть и скептики, которые считают это назначение не очень удачным. Говорят, что человеку, не связанному ни с какими политическими силами Дагестана, будет там сложно. Но я смотрю на ситуацию с оптимизмом.