«Голландская болезнь» – негативный эффект, оказываемый укреплением реального курса национальной валюты на экономическое развитие в результате бума в добывающем секторе. Бум может быть вызван открытием месторождений полезных ископаемых или ростом цен на экспорт добывающих отраслей.
Этот эффект получил свое название после открытия Голландией месторождений природного газа в 1959 г. Рост экспорта газа привел к увеличению инфляции и безработицы, падению экспорта продукции обрабатывающей промышленности и темпов роста доходов в 70-х гг. Рост цен на нефть в середине 70-х и начале 80-х гг. вызвал подобный эффект в Саудовской Аравии, Нигерии, Мексике.
Для того, чтобы выяснить механизм развития «голландской болезни», необходимо обратиться к понятию реального валютного курса как относительной цене необмениваемых благ: , где – цена необмениваемых благ, E – номинальный валютный курс (количество единиц национальной валюты за единицу иностранной), – мировая цена обмениваемых благ в иностранной валюте.
Увеличение экспортных доходов в результате шока в добывающем секторе экономики ведет к дополнительному притоку иностранной валюты в страну. В итоге номинальный курс национальной валюты растет, а иностранной – падает (E снижается). Таким образом, реальный курс (e) растет, что означает укрепление национальной валюты. Кроме того, резкий рост доходов создает дополнительный спрос как на обмениваемые, так и на необмениваемые блага. Поскольку обмениваемые блага участвуют в международной конкуренции, их внутренняя цена принимается фиксированной на уровне мировой (при условии, что страна является маленькой относительно мировой экономики). Поэтому дополнительный спрос не оказывает влияния на цену обмениваемых благ. Однако цена необмениваемых благ определяется равновесием на внутреннем рынке (равенством спроса и предложения). Поэтому резкое увеличение спроса на них ведет к росту цен (PN). Результатом этих процессов является рост инфляции и еще большее укрепление реального курса.
Реальное удорожание национальной валюты снижает конкурентоспособность отечественной продукции, что влечет за собой ряд негативных последствий. В частности, сокращается выпуск и экспорт обрабатывающих отраслей, что может привести к росту безработицы, увеличивается импорт, снижается чистый экспорт и, в конечном итоге, валовый внутренний продукт.
В долгосрочной перспективе «голландская болезнь» приводит к перемещению ресурсов из обрабатывающего сектора в добывающий, который создает меньшую величину добавленной стоимости. Кроме того, длительная зависимость экономики от экспорта природных ресурсов ослабляет стимулы для развития обрабатывающих отраслей и создания новых технологий. При том, что именно технический прогресс, а не накопление факторов производства, является источником долгосрочного роста.
Термин «голландская болезнь» сегодня используется для обозначения такой ситуации, когда укрепление курса национальной валюты, вызванное ростом экспортных поставок сырья, приводит к стагнации промышленного производства и других отраслей национальной экономики.
Принцип развития «голландской болезни» можно описать с помощью простой модели, в которой экономика страны состоит из трех секторов ресурсного, испытывающего бум; всех торгуемых на мировом рынке товаров (кроме сырья) и неторгуемых товаров (например, услуг). Когда цена на продукцию ресурсного сектора повышается длительное время, под влиянием роста зарплат в сырьевом секторе происходит отток ресурсов труда и капитала из торгуемого сектора. Из-за притока в страну валютной выручки растет реальный курс национальной выручки, делая продукцию этого сектора менее конкурентоспособной, что в свою очередь влечет за собой ряд негативных последствий. В частности, сокращается выпуск обрабатывающих отраслей, приводя к росту безработицы, увеличению импорта, а, следовательно, и к снижению чистого экспорта, а, в конечном итоге, валового внутреннего продукта. На внутреннем рынке ресурсный сектор проигрывает сектору услуг, цены на которые слабо связаны с мировыми.
Помимо перечисленных явлений «голландская болезнь» также усиливает зависимость национальной валюты от конъюнктуры на мировом рынке экспортируемого сырья, что в случае длительного периода низких цен может вызвать системный экономический кризис, такой, например, как в России в 1998 г
В результате «голландской болезни» возникает проблема присвоения рентных доходов владельцами месторождений, что приводит к высокой дифференциации доходов и социальному неравенству. Важным аспектом «голландской болезни» является ее развертывание во времени. Резкое сокращение производства торгуемого продукта и занятости в секторе торгуемых товаров означает возникновение убыточности и банкротства предприятий обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства, а также высокотехнологичных отраслей экономики, что приводит к высокой структурной безработице и снижению заработной платы многих категорий занятых, особенно в наукоемких отраслях, обладающих высокой квалификацией. Кроме этого, для рынков сырьевых товаров характерна сильная неустойчивость цен. Это порождает сильную макроэкономическую нестабильность.
Итак, «голландская болезнь» – это негативный эффект, оказываемый укреплением национальной валюты на экономическое развитие в результате бума в добывающем секторе. Бум может быть вызван открытием месторождений полезных ископаемых или ростом цен на экспорт добывающих отраслей
33.Международная миграции капитала. Прямые и портфельные инвестиции
Инвестиции - означают расходы на строительство новых заводов, на станки и оборудование с длительным сроком службы и т. п.
Обычно инвестиции делятся на:
прямые - вложения в реальные активы (производство), в управлении которыми участвует инвестор;
портфельные (финансовые) - вложения в акции, облигации и другие ценные бумаги, связанные непосредственно с титулом собеседника, дающие право на получение доходов от собственности. реальные - финансовые вложения в землю, недвижимость, машины и оборудование, запасные части и т.д. включая затраты оборотного капитала;
проектные - кредиты, предоставляемые реальному или потенциальному собственнику для реализации прибыльного инновационного проекта.
Уровень чистых расходов на инвестиции определяют два основных фактора: ожидаемая норма чистой прибыли, которую предприниматели рассчитывают получать от расходов на инвестиции, и ставка процента.
Побудительным мотивом осуществления расходов на инвестиции является прибыль. Предприниматели приобретают средства производства только тогда, когда ожидается, что подобные закупки будут прибыльными. Еще один компонент расходов, связанных с инвестированием это ставка процента - цена, которую фирма должна заплатить, чтобы занять денежный капитал, необходимый для приобретения реального капитала. Если ожидаемая норма чистой прибыли превышает ставку процента, то инвестирование будет прибыльным. Но если ставка процента выше инвестирование будет невыгодным.
Что такое «голландская болезнь»?
В современной экономической науке «голландской болезнью» называют снижение эффективности экономики страны из-за увеличения экспорта сырьевых ресурсов.
Термин впервые появился в публикации журнала Economist в ноябре 1977 года, посвященной обнаруженной связи между ростом добычи природного газа в Нидерландах и снижением промышленного производства в этой стране.
Когда и почему появился термин «голландская болезнь»?
В 1959 году в провинции Гронинген недалеко от Слохтерена в Нидерландах было открыто очень крупное месторождение природного газа. Примерно в то же время стало известно о масштабных скоплениях природного газа под дном Северного моря. Разработка этих месторождений обеспечила газом сами Нидерланды, а также позволила экспортировать сырье в Норвегию и Великобританию.
Однако, впервые эффект Гронингена проявляется не в Голландии, а гораздо раньше, в XVI - XVII вв. в Испании вскоре после открытия Америки. Освоение месторождений драгоценных металлов (золота, серебра), введение технологий для эффективной разработки месторождений по стандартам того времени, - все это привело к неимоверному росту предложения металлов на европейском рынке, а это в свою очередь способствовало резкому подорожанию товаров, в первую очередь, непосредственно в Испании
Каковы признаки голландской болезни? В чем заключается причины голландской болезни?
Резкий рост экспортных доходов в 1970-е годы привел к притоку иностранной валюты в Голландию, что вызвало укрепление национальной валюты - гульдена. Кроме того, рост доходов населения создал дополнительный спрос на товары и услуги, что привело к росту цен (инфляции) и увеличению объемов импорта. Иностранные товары стали более доступными для населения, чем местные, а местная промышленность начала испытывать трудности со сбытом как внутри страны, так и при экспорте товаров (в отличие от сырья). Это, в свою очередь, привело к росту безработицы в промышленном секторе.
В итоге на фоне бурного роста добывающей промышленности наблюдалось значительное ухудшение положения населения и бизнеса, не связанного с добычей природного газа. Кроме того, процветающая добывающая промышленность вызвала переток инвестиций и рабочей силы, что ограничило ресурсы обрабатывающей промышленности, в которой возник застой.
Экономическая модель «голландской болезни» была разработана в 1982 году австралийским экономистом немецкого происхождения Варнером Максом Корденом и его ирландским коллегой Питером Нири. Согласно этой модели экономика подразделяется на три сектора: сектор неторгуемых товаров и услуг, то есть товаров и услуг, которые не могут быть перемещены между странами; бурно растущий сектор торгуемых товаров (обычно различные виды сырья); нерастущий сектор торгуемых товаров (промышленные товары, доступные для экспорта и импорта). При возникновении резкого роста сырьевого сектора тот начинает забирать трудовые ресурсы у промышленного сектора, в котором происходит так называемая «прямая деиндустриализация». Кроме того, высокие доходы работающих в сырьевом секторе людей повышают потребление, а значит, и спрос на неторгуемые товары и услуги, что вызывает рост цен на них и перетекание трудовых ресурсов из промышленности в сферу услуг. В промышленности при этом возникает эффект «косвенной деиндустриализации».
4) Почему она считается опасной болезнью?
Результатом «голландской болезни» становится бурный рост добывающего сектора и сферы услуг на фоне стагнации или падения производства в обрабатывающем секторе. Эффект усиливается ростом реального курса национальной валюты и повышением цен. В случае если «голландская болезнь» продолжается достаточно долго, местная обрабатывающая промышленность теряет конкурентоспособность на мировом рынке, а страна начинает значительно отставать в промышленном развитии от общемирового тренда. В конечном итоге, когда сырье заканчивается или цены на него падают, страна оказывается в тяжелом экономическом положении.
5) Как лечить голландскую болезнь?
«Голландская болезнь» возникает вследствие того, что сырьевой сектор экономики раздувается за счет обрабатывающего - из-за резкого роста доходов, получаемых от добычи сырья. Соответственно, на уровне государства борьба с этим явлением может развиваться в трех направлениях: путем ограничения роста доходов добывающего сектора, стимулирования развития обрабатывающей промышленности или исключения сверхдоходов из потребления. голландский болезнь экономика сырьевой
Ограничение доходов сырьевых отраслей - наиболее распространенный способ борьбы с «голландской болезнью». Он заключается в стерилизации сверхдоходов добывающей промышленности через экстремально высокое налогообложение или их прямое изъятие государством. Смысл этого метода «лечения» в том, что если лишить добывающую отрасль экономики сверхдоходов, то она теряет преимущества по сравнению с обрабатывающей и не создает давления ни на рынок рабочей силы, ни на потребительские цены, ни на курс национальной валюты.
При этом необходимым условием успешной стерилизации «лишних» доходов является их вывод государством за границу в виде создания специальных суверенных фондов («фонды будущих поколений», стабилизационные фонды и т. п.), средства которых инвестированы в зарубежные активы. При ухудшении конъюнктуры на сырьевых рынках средства этих фондов могут использоваться внутри страны для сглаживания негативных социальных последствий сокращения доходов сырьевого сектора.
В бедных развивающихся странах создание подобных фондов наталкивается на сопротивление населения: людям сложно понять, зачем выводить деньги из страны, если в ней не решены социальные проблемы или основная масса населения живет крайне плохо. При этом в силу низкого уровня экономического образования людей и их естественного желания улучшить условия жизни доводы о негативных долгосрочных последствиях растраты сырьевых доходов не встречают понимания у населения. Тем не менее, подобные фонды существуют как в развитых и достаточно богатых странах, так и в государствах третьего мира.
Сверхдоходы добывающей промышленности также могут быть изъяты не насильственным путем, а через стимулирование сберегательной активности населения и бизнеса. Впрочем, такие меры сложны, не всегда успешны и непредсказуемы по последствиям.
Третий способ «лечения» «голландской болезни» - протекционистские меры поддержки промышленности, включая субсидирование производства экспортной продукции и тарифную политику. Такие меры потенциально опасны, поскольку промышленность со временем привыкает к господдержке и при изменении ситуации с экспортом сырья оказывается не в состоянии действовать в полностью рыночных условиях. Повышение тарифов на импорт ведет к росту внутренних цен и рыночным искажениям. К тому же если страна является членом международных торговых организаций и таможенных союзов, то введение повышенных тарифов затруднено и может привести к ответным мерам других государств. Менее разрушительный способ поддержки промышленности - инвестиции государства в образование и инфраструктуру. Такие вложения могут повысить конкурентоспособность отечественного производства. Однако эффект от подобных мер проявляется далеко не сразу, а их результативность может быть невысокой из-за коррупции и неправильной оценки государством потребностей бизнеса.
6) «Болеет» ли этой болезнью Россия?
Да, Россия страдает «голландской болезнью», что выражается в практически полном исчезновении обрабатывающей промышленности, способной производить торгуемые (конкурентоспособные на мировом рынке) товары. Причем сложившаяся ситуация практически не зависит от текущего уровня мировых цен на нефть.
Неторгуемость российской продукции обрабатывающей промышленности ярко проявляется в структуре российского экспорта. Кроме сырья Россия экспортирует в основном продукцию ВПК. Однако, даже включая вооружение, экспорт машин и оборудования обеспечивает лишь одну десятую часть российских поставок за рубеж.
В долгосрочной перспективе темпы экономического роста определяются темпами роста производительности труда и капитала. Естественно предположить, что наиболее быстро научно-технический прогресс идет в секторе, который производит товары с высокой долей добавленной стоимости и испытывает стимулирующее влияние в виде тесной конкуренции с иностранными товарами. Соответственно, сжатие самого перспективного с точки зрения НТП сектора влечет снижение долгосрочных темпов роста. При этом, высокая степень открытости экономики, базирующаяся на узкой международной специализации, неблагоприятна с точки зрения долгосрочного экономического роста.
Итак, в настоящее время Россия производит главным образом сырье, а также товары и услуги для внутреннего потребления. Но является ли такая структура экономики проблемой? Так ли необходимо участвовать в международной торговле несырьевыми товарами?
Девальвация увеличивает прибыльность производства всех торгуемых товаров, как сырья, так и продукции обрабатывающей промышленности. Производство торгуемых товаров становится выгоднее, туда и направляются имеющиеся в стране ресурсы. Однако сектор неторгуемых товаров становится менее привлекательным и, соответственно, страдает от девальвации. Таким образом, суть девальвации -- это поддержать торгуемый сектор за счет неторгуемого.
Но в условиях России девальвация как метод лечения «голландской болезни» неэффективна: от нее выигрывают в основном производители сырья. Более того, проведенные в рамках проекта Всемирного банка расчеты показали, что наращивание резервов в среднесрочной перспективе сжимает внутренний спрос и ВВП России. Рост же мировых цен на нефть увеличивает российский ВВП, несмотря на укрепление рубля, вызываемое дополнительным притоком валюты.
Другой способ борьбы с «голландской болезнью» -- перераспределение налоговой нагрузки от обрабатывающей промышленности к сырьевой и, возможно, даже субсидирование обрабатывающей промышленности за счет изъятия природной ренты. Один из вариантов поддержки обрабатывающей промышленности -- регулирование внутренних цен на энергоносители. Однако важно помнить, что конечной целью будет не само по себе выживание обрабатывающей промышленности, которого можно достигнуть, например, полностью оградив ее от конкуренции с импортом, а поддержка научно-технического прогресса посредством стимулирования производства конкурентоспособных на внутреннем и внешнем рынках несырьевых товаров.
Чтобы обеспечить высокие темпы экономического роста в долгосрочной перспективе, России необходимо увеличить налогообложение сырьевых секторов. Более полное изъятие ренты -- это не только необходимое, но и справедливое решение. Ведь значительную часть производимой в сырьевом секторе добавленной стоимости обеспечивает не труд и не капитал владельцев сырьевых производств, а доступ к природным ресурсам.
«Голландская болезнь» (Эффект Гронингена) - негативный эффект, оказываемый укреплением реального курса национальной валюты на экономическое развитие в результате бума в отдельном секторе экономики. Теоретически причина бума не имеет значения, но на практике эффект как правило связан с открытием месторождений полезных ископаемых или ростом цен на экспорт добывающих отраслей. Этот эффект получил свое название после открытия Голландией месторождений природного газа в 1959 году. Рост экспорта газа привел к увеличению инфляции и безработицы, падению экспорта продукции обрабатывающей промышленности и темпов роста доходов в 70-х гг. Рост цен на нефть в середине 70-х и начале 80-х гг. вызвал подобный эффект в Саудовской Аравии, Нигерии, Мексике. Резкое увеличение экспортных доходов за счет добывающего сектора экономики ведет к дополнительному притоку иностранной валюты в страну. В итоге номинальный курс национальной валюты растет, а иностранной - падает. Таким образом, реальный курс растет, что означает укрепление национальной валюты. Кроме того, резкий рост доходов создает дополнительный спрос как на обмениваемые, так и на необмениваемые блага. Поскольку обмениваемые блага участвуют в международной конкуренции, их внутренняя цена принимается фиксированной на уровне мировой (при условии, что страна является маленькой относительно мировой экономики). Поэтому дополнительный спрос не оказывает влияния на цену обмениваемых благ. Однако цена необмениваемых благ определяется равновесием на внутреннем рынке (равенством спроса и предложения). Поэтому резкое увеличение спроса на них ведет к росту цен. Результатом этих процессов является рост инфляции и ещё большее укрепление реального курса. В результате сокращается выпуск и экспорт обрабатывающих отраслей, что может привести к росту безработицы, увеличивается импорт, снижается чистый экспорт и, в конечном итоге, валовой внутренний продукт. Однако доходы сервисного сектора, не конкурирующего с внешними производителями (производящего необмениваемые блага), вследствие роста спроса также растут, и он начинает расти. Этот эффект может некоторое время поддерживать рост ВВП, маскируя сокращение производства в обрабатывающих отраслях. Это означает, что одним из следствий ГБ может служить значительная дифференциация благоприятности экономических условий для разных секторов. В долгосрочной перспективе «голландская болезнь» приводит к перемещению ресурсов из обрабатывающего сектора в сырьевой и сервисный, которые создают меньшую величину добавленной стоимости. Кроме того, длительная зависимость экономики от экспорта природных ресурсов ослабляет стимулы для развития обрабатывающих отраслей и создания новых технологий.
Традиционные отрасли, не нуждающиеся остро в обновлении технологий, могут продержаться значительно дольше. Итак, приток капитала в страну увеличивает потребительский спрос, однако испытывающая давление голландской болезни промышленность не успевает за ростом доходов, что усиливает инфляцию. При том, что именно технический прогресс, а не накопление факторов производства, является источником долгосрочного роста. Примером страны, в которой эффект Гронингена развивается давно, является Российская Федерация. Обсуждения современными специалистами подверженности российской экономики «голландской болезнью» заговорили не так давно, всего несколько лет назад. В 2000 году впервые о возможности ее появления заговорил Герман Греф - министр экономического развития и торговли России, выступая со своим докладом перед депутатами Государственной Думы. Возможной точкой отсчета начала «заражения» России данной болезни можно считать 70-е года 20-го столетия, когда правительство СССР во внешнеэкономической политике стало ориентироваться на экспорт нефти и природного газа, в обмен на продукцию обрабатывающей промышленности других стран. Для лечения «голландской болезни» в экономической сфере нужно стимулировать развитие торгуемого сектора всем набором мер, доступных правительству страны (см. Таблица 1).
Таблица 1
Товарная структура экспорта Российской федерации (в фактически действовавших ценах)
|
Виды экспортного сырья |
Год, в процентах к итогу |
|||||
|
Продовольственные товары и с/х сырье (кроме текстильного) |
||||||
|
Минеральные продукты |
||||||
|
Продукция химической промышленности, каучук |
||||||
|
Кожевенное сырье, пушнина и изделия из них |
||||||
|
Древесина и целлюлозно-бумажные изделия |
||||||
|
Текстиль, текстильные изделия и обувь |
||||||
|
Металлы, драгоценные камни и изделия из них |
||||||
|
Машины, оборудование и транспортные средства |
||||||
|
Экспорт - всего |
||||||
Проанализировав данные о долях продовольствия, продукции химической промышленности, машинах и оборудовании в структуре экспорта России из таблицы, можно утверждать, что подобный спад имеет место быть. И не просто спад, а застой. Поясним, почему для определения уровня развития секторов экономики мы используем структуру экспорта Российской Федерации. Если сектор экономики функционирует достаточно эффективно, то продукция, которую он производит должна отправляться на экспорт. Ведь ни для кого не секрет, что в условиях глобализации, поставкой товаров и услуг лишь на внутренний рынок не проживешь. А если определенный сектор развивается, то доля его продукции в экспорте должна расти, чего нельзя сказать ни об одном из секторов экономики. Вернемся к анализу таблицы. 81,3% российского экспорта (67,4% - минеральные ресурсы и 12,9% - металлы, драгоценные камни и изделия из них) составляет продукция добывающего сектора экономики. То есть, государство поставляет сырье, получает доход и тратит его на покупку, в основном, машин и оборудования (43,4%), товаров продовольствия (18%) и продукции химической промышленности (16,7%).
Казахстан так же, как и Россия входит в число стран, где прогрессирует «голландская болезнь». Но у нас этот эффект имеет свои особенности, которые хотелось бы разъяснить. Как мы знаем, наша страна очень богата нефтяными ресурсами, но при этом мы не получаем реального дохода от их использования. В нашем случае проблемой является неспособность страны не к быстрому, а эффективному освоению доходов от природных запасов. Ведь если бы за эти годы накопления Нацфонда мы вместо сохранения денег рационально их осваивали, то сейчас имели налаженную индустрию нефтепереработки и нефтехимии и не испытывали никакого дефицита нефтепродуктов. На этот процесс большое влияние оказывает преобладающий в структуре нефтяного рынка экспорт. На внутренний рынок мы поставляем лишь 12% от всей добываемой нефти и импортируем до 60% нефтепродуктов, вывозя таким образом капитал из страны, сопоставимый с его ввозом от экспорта нефти. Все это находит отражение в изменении курса национальной валюты. 11 февраля 2014 года Национальный банк РК выпускает официальный пресс-релиз: «Чтобы не допустить дестабилизации финансового рынка и экономики в целом, Национальным банком будет установлен коридор колебаний курса тенге по отношению к доллару США от нового уровня 185 тенге за доллар США плюс-минус 3 тенге». По данным на 10 февраля 2014 года курс составлял 155,7 тенге за доллар. После чего правительство отказывается от жесткого регулирования обменного курса. Повышение цен на нефть и соответствующее усиление рубля привели к притоку валюты и спекулятивному давлению по усилению на тенге.
В то время как тенге усилился немногим больше, чем на 1 процент (в номинальном выражении) против доллара начиная с января, сумма выпущенных краткосрочных нот НБРК выросла с 4 млрд. долл. до почти 10 млрд. долл. (или 113 процентов от валюты в обращении) в течение года до апреля месяца. По итогам 2012 года реальное удорожание тенге по отношению к валютам стран дальнего зарубежья - 30,8%, а по отношению к группе стран – основных торговых партнеров и, в частности, России произошло реальное ослабление национальной валюты на 16,1% и на 20,4%, соответственно. На курс можно влиять, оказывая изменения на фундаментальные факторы. Мы видим две глобальные модели лечения голландской болезни: китайский путь, норвежский путь. Согласно китайскому пути необходимо отделить народ от создаваемых экономикой благ, сделать прибыль недоступной. Так, китайская экономика сохраняла свою высокую конкурентоспособность за счет недоступности для населения создаваемых экономикой благ – чистый торговый профицит изымался из страны и аккумулировался во внешних активах. Это позволило удерживать валюты недооцененной длительное время (теоретически национальную валюту можно удерживать сколько угодно недооцененной, если все время не позволять экспортной выручке поступать в страну), поддерживать стоимость ресурсов на низком уровне.
Другой положительной чертой такой модели является высокая норма совокупных сбережений китайской республики – это позволило увеличить количество и стоимость активов, принадлежащих китайским резидентам во всем мире. Очевидно, что при большем притоке экспортной выручки в страну, а также при более высоком потреблении в Китае, экономика этой страны не росла столь высокими требованиями, а стоимость принадлежащих Китаю активов во всем мире была бы меньше. Китайский путь борьбы с усилением национальной валюты для Казахстана крайне маловероятен к реализации: так как это предполагало бы повышение налогового/таможенного бремени в стране, либо повышение внутренних заимствований государством (последующее повышение ставок и возможно повышение инфляции в зависимости от того, какой сценарий будет выбран для обслуживания долга). Норвежский же путь заключается в построении развитой, цивильной экономической среды с низким уровнем коррупции, защитой рыночных и конкурентных механизмов. Норвежский путь – благодаря развитости и поддержке на высоком уровне рыночных институтов, производительность труда должна расти на уровне не ниже укрепления национальной валюты вследствие наличия в экономике сырьевого сектора. Высокие темпы роста производительности труда должны не только обеспечивать сохранение конкурентоспособности секторов норвежской экономики, но также и размывать долю добывающего сектора в экономике. Норвегия добывает нефти на душу населения больше, чем Казахстан в 5 раз (10 лет назад этот показатель превышал 10). При этом голландская болезнь не мешала стране достичь ошеломляющих результатов. Страна сумела обратить нефтяное богатство в другие формы богатства. Многие факторы лежат в основе успеха Норвегии (перечисление которых должно вылиться в отдельный обстоятельный документ), однако большинство экономических работ, посвященных успеху Норвегии и положительному опыту борьбы с сырьевым проклятьем сводятся к тому, чтобы в качестве основной причины успешной политики называть развитость институциональный среды в самом широком ее смысле. Таким образом, Необходимо понимать, что хорошая институциональная среда это один из самых важных факторов построения экономики с высокой производительностью труда. Все истоки этой болезни исходили из Нидерландов, какой же путь лечения выбрала эта страна? В 1980-е годы преодолеть неблагоприятные последствия «голландской болезни» Нидерландам помог типичный для Европы и США «правый поворот». Он заключался в приватизации части государственных предприятий и сокращении государственных расходов. В результате с 1985 года экономика страны вышла из рецессии и в следующие десять лет ежегодно росла на 2,53 процента. Наиболее серьезные перемены произошли в структуре экономики - подобно тому, как это было в ФРГ, в хозяйстве страны наибольшую роль стали играть мелкие и средние компании, в то время как доля крупных корпораций и государства сократилась. Евроинтеграция и транснационализация мировой экономики в конце 1990-х - начале 2000-х годов оказали благотворное влияние на Нидерланды. В конце 1990-х годов страна сумела извлечь значительную выгоду от снижения курса национальной валюты, гульдена, к доллару. Солидная база позволила правительству в 1990-е годы увеличить расходы на здравоохранение, социальные меры и образование, тем самым вновь оживив представления о Нидерландах как об обществе «всеобщего благосостояния». Однако экономическое чудо конца 1990-х годов оказалось краткосрочным. Повышение зарплат негативным образом сказалось на конкурентоспособности голландской экономики и вызвало всплеск инфляции. Увеличение цен, в свою очередь, привело к оттоку капитала и снижению иностранных инвестиций. Можно сделать вывод, что, несмотря на рост показателей ВВП, экономическое развитие страны остается кажущимся, а сам рост ВВП зависит от роста цен на нефть.
Проведя анализ, мы пришли к выводу, что вылечить «голландскую болезнь» в нашей стране лишь узким спектром мер, вроде накопления средств или протекционистской политикой, невозможно, потомучто для этого необходима полная перестройка всей экономики государства. Если в такихевропейских странах, как Голландия и Норвегия такие меры были еще весьма приемлемы (в силу развитости их промышленности и других неэкономических особенностей), то для успешного развития Казахстана, необходимо применять комплекс мер. Следует создать благоприятную социальную обстановку, поощряя уважение закона, стимулировать развитие реального общественного производства, а также деловую активность граждан. Необходимо и не забывать о человеческом капитале, и о развитии науки - для этого нужно усовершенствовать либо реформировать систему образования.
Литература:
1. Федеральный образовательный портал ЭСМ. http://www.ecsocman.edu.ru
2. «Как поддерживать экономический рост в ресурсно-зависимой экономике», Р. Аренд, М, ж. Вопросы экономики, № 7, 2006
3. http://yvision.kz
4. http://slon.ru
06.03.02
Эмпирические данные свидетельствуют о том, что темпы экономического роста в странах, богатых нефтью, газом и другими природными ресурсами, как правило, ниже, чем в странах, где запас таких ресурсов ограничен или они вообще отсутствуют. По данным Мирового банка, среднегодовые темпы падения ВВП на душу населения за период с 1965-го по 1998 г. в Иране и Венесуэле составили 1%, в Ливии - 2%, в Ираке и Кувейте - 3%, а в Катаре за период с 1970-го по 1995 г. - 6%. В целом для членов ОПЕК ВВП в расчете на душу населения в течение последних 30 лет не рос, а сокращался приблизительно на 1,3% в год. Страны ОПЕК в данном случае не являются исключением. Так, на протяжении последних 20 лет из 65 стран, относящихся к категории богатых природными ресурсами, лишь четыре государства смогли довести объем инвестиций в основной капитал до уровня 25% ВВП и обеспечить прирост ВВП на душу населения на уровне не менее 4% в год - это Ботсвана, Индонезия, Малайзия и Таиланд. Стоит отметить, что из них только Индонезия имеет запасы нефти. При этом остальные государства Юго-Восточной Азии, которые не обладают столь значительными запасами ресурсов (Гонконг, Сингапур, Южная Корея и Тайвань), показали более высокие темпы экономического роста. Экономическая наука предлагает несколько объяснений или механизмов отрицательной взаимосвязи между величиной запасов природных ресурсов и экономическим ростом.
"Голландская болезнь"
Наиболее известный и очевидный механизм получил название "голландская болезнь". Само возникновение этого термина связано с открытием в конце 50-х - начале 60-х гг. месторождений природного газа в той части Северного моря, которая принадлежит Голландии. Последовавший за этим рост экспорта природного газа повлек за собой существенное удорожание национальной валюты, что негативным образом сказалось на других экспортно-ориентированных отраслях. Поэтому, когда речь идет о "голландской болезни", в первую очередь подразумевается рост реального обменного курса за счет увеличения объемов экспорта одних отраслей, что оказывает негативное воздействие на другие отрасли и на экономику в целом. Однако такой взаимосвязью "голландская болезнь" не исчерпывается. Существуют и другие механизмы негативного влияния. Поскольку цены ресурсов подвержены существенным колебаниям, определяемым конъюнктурой мировых рынков, обменный курс колеблется вместе с ценами экспортируемых ресурсов тем больше, чем большую долю эти ресурсы занимают в общем объеме экспорта. Высокая волатильность курса национальной валюты негативным образом сказывается и на отраслях, связанных с внешней торговлей (как на отраслях-экспортерах, так и на импортерах), и на объеме иностранных инвестиций в экономику страны. Если национальная промышленность в значительной степени зависит от импорта (например, экономика специализируется на переработке импортируемых полуфабрикатов), то нестабильность обменного курса будет иметь негативный эффект на всю экономику.
Даже в предельном случае, когда страна не имеет национальной валюты, "голландская болезнь" будет проявляться в росте цен факторов производства в отраслях, ориентированных на экспорт. В простейшем случае - это заработная плата и процент. Рост цен на факторы производства в одном секторе экономики, особенно если в стране сильны профсоюзы и доля экспортно-ориентированного сектора достаточно велика, будет распространяться и на другие сектора. В итоге мы получим все то же снижение конкурентоспособности национальной экономики.
Борьба за ренту
Помимо описанных выше факторов отрицательного влияния роста объемов экспорта природных ресурсов, связанных с удорожанием национальной валюты, существует ряд механизмов, действие которых менее очевидно. Здесь и далее речь будет идти в первую очередь о развивающихся экономиках, поскольку именно для них эти эффекты проявляются в наибольшей степени.
Вторым и не менее разрушительным по своему воздействию фактором, связанным с относительной избыточностью природных ресурсов, является борьба за ренту. Дело в том, что развивающиеся экономики, как правило, характеризуются относительно несовершенными рынками, нечетко определенными правами собственности и плохой системой их защиты, а также рядом других проблем институционального характера. В таком случае в наиболее экзотическом варианте наличие существенных запасов природных ресурсов может вести к обострению борьбы за эти ресурсы между различными экономическими, политическими и криминальными группировками, вплоть до гражданской войны (примером могут служить гражданские войны в африканских государствах, где воюющие стороны пытались получить контроль над месторождениями алмазов). При мирном разрешении конфликтов наличие богатых месторождений требует поддержания значительной по величине армии, основной задачей которой является защита этих месторождений от вторжения сопредельных государств. Однако это достаточно экзотические примеры. Более цивилизованные варианты борьбы за ренту подразумевают концентрацию политической и экономической власти в руках небольших группировок. Для поддержания своего положения эти группировки вынуждены тратить существенные ресурсы, большая часть которых расходуется далеко не продуктивно.
В еще более цивилизованном варианте контроль за природными ресурсами находится в руках у государства и оно самостоятельно распределяет права доступа к этим ресурсам. Экономическая эффективность требует, чтобы права доступа распределялись на основе неких конкурентных механизмов, например на основе конкурсов и аукционов. Однако на деле во многих странах распределение этих прав осуществляется на основе менее формализованных критериев. Вместе с развитой коррупцией такая ситуация порождает прекрасные условия для возникновения борьбы за ренту. Описанная выше ситуация очень хорошо характеризует положение дел с распределением прав доступа к природным ресурсам в России. Речь идет и о нефтяных месторождениях, и о распределении квот на улов рыбы, и о распределении прав на вырубку леса.
Другой стороной борьбы за ренту является протекционизм в отношении отраслей национальной экономики, ориентированных на удовлетворение внутреннего спроса. Довольно часто такие меры служат ответной реакцией на относительный рост реального обменного курса национальной валюты, но инициаторами и лоббистами подобных мер выступают крупные предприятия или целые отрасли, вынужденные конкурировать с импортом из других стран. Эмпирические исследования свидетельствуют о наличии статистически значимой положительной зависимости между долей добывающих отраслей в общем объеме национального производства и величиной импортных пошлин. Другими словами, страны, ориентированные на экспорт сырьевых ресурсов, как правило, устанавливают более высокие ставки импортных пошлин. Результат таких действий вполне очевиден - снижение объемов торговли и степени открытости экономики и, возможно, дальнейшее удорожание национальной валюты за счет снижения импорта, сохранение структурных дисбалансов и снижение темпов экономического роста.
Социальный капитал
В случае отсутствия четких прав собственности на природные ресурсы и/или четких критериев делегирования этих прав от государства частным компаниям в экономике возникают стимулы для борьбы за ренту. В такой ситуации группы влияния, получившие доступ к природным ресурсам, заинтересованы в сохранении недостатков институциональной системы как необходимых условий возникновения самой ренты. Проще говоря, если за счет коррупции, бюрократии, слабой юридической и судебной системы некоторые группы могут получить привилегированный доступ к природным ресурсам, то эти группы будут стараться сохранить и приумножить вышеперечисленные недостатки. Если считать благоприятные институциональные условия еще одним фактором производства, скажем, социальным капиталом, то наличие существенных запасов природных ресурсов в определенной степени ведет к его вытеснению.
Однако даже если государство полностью получает всю ренту от использования природных ресурсов, наличие такого источника доходов может создавать ложное ощущение безопасности и процветания. В результате существенная часть этих доходов может тратиться совершенно неэффективно.
Описанная выше проблема имеет большее отношение к человеческой психологии. Действительно, эмпирические исследования свидетельствуют о том, что люди склонны более беззаботно относиться к средствам, полученным, например, в результате выигрыша в лотерею, чем к деньгам, заработанным собственными усилиями. Удивительно, но этот эффект проявляется и на уровне государства. Так, по статистике страны с большим запасом природных ресурсов чаще прибегают к финансовой помощи других государств и имеют относительно более высокий объем внешнего долга.
Еще одним негативным последствием наличия существенных запасов природных ресурсов в условиях неравных прав доступа к ним является рост социального неравенства. Причинно-следственная связь здесь вполне очевидна: группы, имеющие доступ к месторождениям, например, за счет связей во властных структурах или дачи взяток, получают в свое распоряжение источник обогащения. С точки зрения демократических ценностей экономики стран, в которых такие источники ренты отсутствуют и индивиды могут рассчитывать только на собственные способности, являются в большей мере социально справедливыми. Рост неравенства внутри страны, естественно, снижает качество социального капитала, что имеет отрицательное влияние на темпы экономического роста. Эмпирические исследования свидетельствуют о наличии статистически значимой положительной зависимости между долей добывающих отраслей в экономике и коэффициентом Джини, который как раз и есть индикатор неравенства.
Образование, человеческий капитал и НТП
Четвертым по счету механизмом, объясняющим отрицательную зависимость между относительной избыточностью природных ресурсов и темпами роста экономики, является негативное влияние величины добывающего сектора на уровень образования населения и накопление человеческого капитала. Во-первых, большая часть доходов от использования природных ресурсов не связана с заработной платой. В случае легального использования природных ресурсов доход поступает в основном в виде дивидендов, социальных и налоговых льгот и т.п. В случае полулегального использования источники дохода могут оставаться теми же, но возникают в результате коррупции, взяточничества и т.п. В целом строгая зависимость между уровнем образования и уровнем вознаграждения отсутствует, что снижает стимулы к инвестициям в человеческий капитал.
Во-вторых, добывающие отрасли, как правило, не являются наукоемкими и не требуют высококвалифицированной рабочей силы. Технологии добычи давно устоялись, и революционные изменения в технологиях происходят крайне редко. Хорошими примерами могут служить лов рыбы или заготовка леса. Рыболовы, как и 100 лет назад, используют сети, а лесорубы - пилы, пусть и несколько усовершенствованные. В такой ситуации добывающие отрасли в силу своей специфики не заинтересованы в научных исследованиях, что одновременно ограничивает и положительные экстерналии в отношении других отраслей промышленности (не секрет, что НИОКР в одних отраслях часто находят применение и в других отраслях).
Помимо перечисленных выше факторов рабочая сила и капитал, занятые в добывающих отраслях, являются глубоко специализированными и фактически не могут использоваться в других отраслях. Даже высококвалифицированные рабочие, занятые, например, в нефтедобыче, не могут перейти в легкую промышленность без соответствующего обучения. В масштабах экономики такая специфика рабочей силы и капитала накладывает ограничения на свободный переток ресурсов из сектора в сектор и снижает эффективность их распределения.
Стоит отметить, что ведущую роль в обеспечении нормального уровня образования в стране (по крайней мере, начального) должно играть государство. Поэтому было бы не совсем корректно указывать высокую долю добывающих отраслей в качестве основной причины низкого образовательного уровня населения. Это скорее недостатки государственной политики. Однако негативный характер зависимости между избыточностью природных ресурсов и НТП вполне предсказуем.
Сбережения, инвестиции и накопление капитала
Еще один механизм связан с процессами инвестирования и накопления капитала. Добыча и последующая продажа полезных ископаемых, как правило, имеет довольно высокий уровень рентабельности. По сути, основная задача государства в процессе распределения прав доступа к месторождениям природных ресурсов - выбор таких схем платежей за пользование этими ресурсами (речь здесь идет и о налоговых платежах, и о таможенных ставках, и о цене лицензий и т.п.), которые обеспечивают добывающим предприятиям нулевой уровень экономической прибыли. Если государство в силу каких-либо причин не способно правильно установить плату за пользование этими ресурсами, рентабельность добывающих отраслей оказывается выше, чем в среднем по экономике (конечно, ситуация, когда рентабельность добывающих отраслей оказывается ниже средней в экономике, гипотетически также возможна, однако на практике такого не встречалось). Поскольку добывающие отрасли могут обеспечить более высокую отдачу на вложенные средства, они способны брать кредиты под более высокие ставки. Это ведет к росту ставки процента в экономике и вытеснению инвестиций в других отраслях. Кроме этого, накопление капитала, даже если и ускоряется, концентрируется в добывающих отраслях, что лишь усиливает структурные дисбалансы в экономике.
В развивающихся экономиках приток капитала в добывающие отрасли может также препятствовать развитию финансовой инфраструктуры. Дело в том, что в условиях неразвитой промышленности отрасли добычи являются основными потребителями капитала. В том случае если приток валюты от продажи добытых ресурсов удовлетворяет потребности отрасли в капитале, снижаются стимулы для развития финансовой системы. Это затрудняет трансформацию сбережений населения в инвестиции, снижает объем инвестиций в экономике и замедляет экономический рост.
Заключение
Все перечисленные выше факторы вовсе не означают, что большой запас природных ресурсов является для экономики абсолютным злом. При прочих равных, безусловно, лучше иметь в запасе пару нефтяных месторождений, чем не иметь. Природные ресурсы подразумевают больший риск и требуют более тщательного выбора экономической политики. Фактически все механизмы отрицательного воздействия относительной избыточности природных ресурсов на экономический рост или связаны с государством, или, по крайне мере, могут им контролироваться. К сожалению, решение этой проблемы, по-видимому, невозможно даже с участием государства. Поскольку эмпирические исследования показывают существование негативного эффекта наличия запасов природных ресурсов даже на те переменные, которые являются результатом проведения государственной политики (например, образование, уровень бюрократии и коррупции, развитие социальных и правовых институтов), в большинстве случаев государства, обладающие существенными запасами сырьевых ресурсов, были не способны проводить эффективную социальную и экономическую политику. Россия здесь не исключение.